Серый градиент. Сумеречье. Грамсс

(а что, у нее на родине другие критерии нормальности, повезло вообще не свихнуться) изобразила шутливый поклон.

      – Сочту за комплимент. Ну так что, могу или нет?

      Некогда знаменитый Командир (до сих пор сложно поверить!) устало отмахнулся:

      – Можешь, можешь.

      Иных беспокоящих тем у Рей не водилось, поэтому она с удовлетворенным кивком бросила заключительную реплику:

      – Ладно, если у тебя больше нет душеледенящих историй в запасе, позволь откланяться.

      Но отступление было остановлено внезапной просьбой:

      – Подожди.

      Если он сейчас поведает о том, что когда-то и императором успел побывать, у меня точно ум за разум зайдет!

      – Неужели есть?!

      – Да послушай ты спокойно, – шикнул Эрнетт. – Я хочу тебя предупредить. Сифеста полна неадекватных психов и просто отвратных личностей среди как учеников, так и преподавателей. Ситуация здесь все хуже и хуже, особенно в последние годы. Всегда будь настороже, поняла?

      «Можно было и не говорить, я по жизни настороже. А опыт общения с психами уже имеется, в Новерре всему населению можно этот диагноз ставить» – собиралась уже ответить Злодейка Новерры, но почему-то сдержалась и просто утвердительно качнула головой.

      – Тогда катись отсюда, – мило попрощался ключник и махнул рукой на силуэт в углу. – И эту с собой прихвати.

      Вымотавшись долгой беседой по душам, Рей без лишних слов послушно зашагала к стулу. Едва стоило прикоснуться к плечу телохранительницы, та тут же вскочила.

      – Леди Сайлорс, мне нет прощения…

      – Да-да, пошли спать.

      На обратном пути Рей посетило озарение – ни в надзирательстве, ни в защите теперь нет нужды. Остановившись на развилке коридоров, она поинтересовалась у «жуткой особы», уже совсем не кажущейся жуткой:

      – Нарона, что будешь делать дальше? Вернешься к Императору?

      – Да, леди Сайлорс, – Нарона резко остановилась. – Но моя преданность ваша навеки. Возьмите этот артефакт и разбейте в случае опасности, тогда я приду на помощь.

      В протянутой ладони лежала черная стеклянная колбочка. Рей, хоть и помялась в сомнении, все же приняла подарок, после чего попрощавшись с имперской служащей, а затем с комнатой, приютившей ее на месяц, улеглась на свою кровать в последний раз, однако еще долго вертелась, не находя сна.

      *

      – Вставай же!

      Проснувшись, Рей почувствовала, как с нее бесцеремонно сдергивают одеяло, потянула обратно и сонно пробурчала:

      – Где твои манеры?

      Разрушитель чужого спокойствия был явно не расположен к светской беседе, да и вообще какой-либо беседе.

      – В жопу манеры! – рявкнул он. – Живо поднимайся, скоро уже запустят учеников!

      Нависающая над кроватью разъяренная физиономия отчетливо давала понять, что надеяться на пощаду бесполезно.

      – Да не мельтеши ты так, встаю я, встаю.

      Поскольку ключник