Хрупкость. Екатерина Люмьер

с интересом спросил Аньель.

      – С одной из балерин. Она не могла перестать смотреть на меня, как на мужчину, а не партнёра по сцене, и это очень мешало нашей работе. Мне пришлось. Хореограф настоял.

      – Это кажется мне неправильным. Ведь ты не хотел этого.

      Виктор поджал губы.

      – И со второй тоже. Но у меня не было права голоса.

      Люмьер предложил руку Аньелю.

      – Начнём?

      Тот кивнул и принял руку. Он почувствовал, как сильно забилось его сердце, когда его пальцы коснулись пальцев Виктора. Этот танец они разучивали по частям, и пришло время сложить все воедино. Это было и нежно, и медленно, как первое занятие любовью. Сильные руки Виктора то держали Аньеля за талию, то касались бёдер, то вновь в ладони ложились чужие пальцы. Аньель чувствовал, что постепенно его волнение уступает место совсем иным чувствам. Они возникли в его душе внезапно и теперь растекались по телу с приятным покалыванием. Они танцевали около семи минут, пока не закончилась музыка, достигнув своего эпического крещендо. Виктор и Аньель оказались в очень откровенной, но вместе с тем и в чувственной позе, когда Люмьер поддерживал своего мальчика, не прикасаясь к нему ничем, кроме корпуса тела и одной руки, а свободные руки обоих были разведены в стороны – они выглядели, словно две ласточки, пикирующие с небес.

      – Это pas de deux из балета, который я написал на сказку о Красавице и Чудовище. Вскоре его поставят в Гарнье, – сказал Виктор, когда они уже переодевались.

      – Это было так волнительно и чувственно, – выдохнул Аньель. – Я обязательно должен увидеть всю постановку.

      – Как ты знаешь, я уезжаю через три недели, и до этого времени она должна состояться.

      Люмьер улыбнулся. Потом ему сообщили, что ванная комната готова, и он предложил Аньелю:

      – Если хочешь, мы можем принять ванну вместе. Так будет быстрее.

      Де ла Круа почувствовал, как кровь прилила к лицу. Предложение было столь внезапным, что он замер, не в силах пошевелиться.

      – Конечно, – ответил он быстро, отводя взгляд. Он не хотел, чтобы Люмьер заметил его смущение.

      Виктор, который со спокойствием относился буквально ко всему, тем более не волновался перед принятием ванны с кем-либо. Секс в его жизни закончился тринадцать лет назад, и он даже не думал о чем-то подобном. Когда они прошли в ванную, Виктор окончательно разделся и с особым удовольствием оказался в горячей воде. В последнее время вновь болело колено, но нагрузок он не снижал.

      У Виктора было красивое тело, молодое, и ни в коем случае его нельзя было назвать стариком, как любили это делать остальные. От себя прошлого он отличался лишь разве что чуть более взрослым лицом: его черты стали жёстче и мужественнее, но даже морщин, что могли появиться с возрастом, было совсем не много, ведь правильный образ жизни, который включал в себя табак только один раз в неделю за приятным разговором и чаем, ему в этом помогал.

      Несколько мгновений Аньель рассматривал Виктора, а потом принялся раздеваться