Пламя клинка. Денис Чекалов

сразу видно, сын влиятельного боярина.

      Пятеро ратников, на огромных воронах, скользили по-над дорогой.

      Я зашагал быстрее.

      Если повезет, они одолжат мне плащ. Если нет, попробуют прикончить меня.

      Зная людей, я ставил бы на второе.

      – Эй, волшебник! – позвал меня воевода. – Куда путь держишь? – И, не дожидаясь ответа, изрек: – Если в град Малахит, а других и нету поблизости, до самого Харашшского моря, то мы как раз оттуда.

      Он спешился.

      Воину было за пятьдесят.

      Кожа, дубленная на ветре и на морозе, темные оливковые глаза. В седой бороде шелковые нити – защита от темных сил.

      Простая кольчуга наверняка досталась ратнику от отца, а тому – от его отца. На голове бронзовый шлем-шишак с пластинчатой бармицей – сеткой, закрывающей шею.

      Левая рука, в перчатке из кожи кобольда, лежала на боевом топоре.

      – Я Огнард.

      Он протянул ладонь.

      – Старший воевода из вольного города Малахита.

      Его пожатие было крепким и уверенным.

      – Мое имя Хорс, – представился я. – Странствующий маг.

      Огнард провел рукой по окладистой бороде.

      – Не ты ли прошел этим утром через Белый портал?

      – Через магические врата, что на той горе. – Я кивнул на дальние склоны.

      Воевода кивнул.

      – Если кто проходит через Портал, я сразу же узнаю об этом.

      Его ладонь коснулась зеркального амулета.

      – А нынче талисман раскалился и даже обжег мне кожу. Видать, ты непростой волшебник, если астрал так взъярился…

      Он окинул меня оценивающим взглядом.

      Ни о чем не спросил, хотя после встречи с демоном я был изрядно помят.

      Досужее любопытство – роскошь, какую умные люди не могут себе позволить.

      – Наверное, десятый дан у тебя?

      – Тринадцатый, – сказал я.

      И сразу же припомнил демона, что швырнул меня об дерево, как жалкую тряпку.

      Каким бы сильным ты себя ни считал, найдется тот, кто надерет тебе задницу. Лучше об этом не забывать.

      А если все же забудешь, найдутся те, что напомнят.

      – Чародей, – пробормотал воевода.

      Видно, он что-то взвешивал про себя.

      – Служил на Черной Реке? – спросил он внезапно.

      – Да.

      – Где, ежели не секрет?

      – У Излучины.

      Из кармашка на поясе я вынул небольшой железный кружочек.

      – Я потерял на Черной Реке почти всех друзей, – негромко произнес я. – А все, что мне досталось, это ржавая медаль императора. Паскудный обмен.

      Огнард насупился.

      – Жуткий был год, – согласился он. – А знаешь, теперь ведь Стояние на Черной Реке никто войной не считает. Я говорил с мальчишками…

      Воевода невесело усмехнулся.

      – Их в школе ведуны учат, будто Стояние – оно и было стояние, так, постояли на бережку да и разошлись. Если бы они знали…

      – Лучше им не знать, – кратко ответил я.

      Он глубоко кивнул.

      – Ладно, –