Пламя клинка. Денис Чекалов

хруст сломанных костей, я не был уверен, чьих, но какая разница?

      Демон взмахнул горящими саблями, я уклонился и врезал ему кулаком под ребра. Он застонал от боли.

      Змеиная голова рванулась ко мне, оскалив ядовитую пасть. Я вмазал ему по морде, кровь хлынула изо рта чудовища, и глаза его от удара вытекли по чешуйчатым щекам.

      Он отбросил в сторону сабли.

      Две лапы схватили меня за горло, стали душить. Третья обрушилась на незащищенный висок, словно паровой молот. Четвертой он сжал мою правую руку, и сжал так, что я задохнулся в крике.

      Боль – это хорошо.

      Боль помогает жить и дает причину бороться.

      У меня осталась свободной левая.

      Я резко ударил его туда, где разветвлялись две шеи. Мой кулак раздробил его горло и в осколки превратил позвоночник.

      Обе змеиные пасти распахнулись в беззвучном крике.

      Кровавые обломки костей посыпались изо рта чудовища.

      Демон качнулся и медленно упал на колени.

      Лапы его разжались и выпустили меня.

      – Ты умрешь, – шепнуло чудовище. – Мой хозяин… придет и убьет тебя. И всех, кто дорог тебе… И всех, кто просто попадется под руку.

      Он тихо засмеялся.

      Кровь хлынула из обеих пастей, и мертвое тело демона рухнуло на чистое белоснежье.

      3

      Медленно, словно просыпаясь от тяжелого сна, орки приходили в себя.

      Их атаман провел рукой по глазам, потом сорвал с себя шлем и умылся холодным снегом.

      – О, великие боги! – прошептал он.

      Оглянулся вокруг, словно видел все в первый раз.

      Подошел ко мне.

      Каждый шаг давался ему с трудом, словно орк заново учился ходить. Наверное, так и было.

      Не дойдя немного, он упал на колени и низко поклонился, коснувшись снега лицом.

      Другие орки сделали то же самое.

      – Спасибо! – прорычал атаман. – Ты спас нас от власти демона, теперь мы в неоплатном долгу.

      Раз в неоплатном, значит, платить и не собираются.

      – Да пребудут с тобой кровавые боги, – прошептал орк.

      – И вам тоже доброго дня, – согласился я.

      Они развернулись и медленно направились прочь.

      Атаман не стал даже поднимать рунический шлем.

      Я ждал, пока орки скроются за деревьями.

      Теперь пришло время самого главного.

      Я победил чудовище, осталось с торжеством оглядеться, жарко поцеловать полуобнаженную девушку, сесть на коня и умчаться в закат.

      Вместо этого я скрючился пополам и долго блевал.

      Да, в жизни все не так романтично, как поют бродячие барды.

      Зимой не так противно блевать, я стоял на коленях, погрузив обе руки в снег, и это слегка уменьшило боль.

      Чувство было такое, словно кентарийский дракон прожевал меня, заглотил, переварил и выкакал.

      Истинная победа никогда не приносит радости.

      Миг торжества – все, что у тебя есть, прежде чем отходняк не раздавит.

      Я потянулся к поясу.

      Пальцы болели так, словно кости превратились