Байкал. Книга 2. Татьяна Вячеславовна Иванько

отмахнулся, меня давно не интересовали притязания на трон, которые мы с ним утратили с разрушением Байкала и тем более эти кровные связи, за которыми так ревностно следил Эрик все годы. Он заметил это:

      – Вот ты всегда таким был, семью никогда не заводил по-настоящему, привязанностей не имел, – сказал мой брат, словно с укором, неужто ему есть дело до этого?..

      Я посмотрел на него и сказал на это:

      – Ты за нас двоих, стало быть, привязанностями обрастаешь.

      – Ладно, колоться инно ёж, сам знаешь, как тяжело предвечным в этом… Нам с тобой повезло больше всех, мы друг у друга есть хотя бы.

      – То-то ты вечно со мной враждуешь. От привязанности должно, – хмыкнул я, впрочем, добродушно, мне приятно, что Эрик в таком расположении ко мне.

      – А то с чего ж? От любви. Кто ещё мне ровня?

      Он явно настроен сегодня не просто мирно, а дружелюбно, и впрямь соскучился, похоже. Но что ж удивляться, он всегда скучал по мне больше, чем я по нему. И нуждался во мне, будто в дополнительном подтверждении собственной исключительности.

      – Ар, я, что спросить хотел уж давно, – сказал Эрик. – Ты книгу одну у меня тайно брал. Давно, тогда ещё, зачем? Волховал с ней что-то? Зима тогда ещё лютая вышла после… Что за книга? Я так и не смог прочесть…

      Вот тут уже я с удивлением воззрился на него:

      – То есть… Ты не смог прочесть той книги? – спросил я, невольным изумлением выдавая себя.

      И тут же начал соображать, что бы мне придумать, как не сказать ему правды о той книге, завёрнутой в пропитанную кровью предвечных золотоносную ткань. Вовремя правды не сказал, теперь тем более не поймёт он, отчего я скрыл, подозрительным идиотом назовёт и будет прав. Но то, что правда сегодня не было таковой тогда.

      – Не смог, но ты прочёл ведь, если уворовал. О погодных кудесах она? Откуль ты язык тот странный знаешь? Я ни одной буквицы не разобрал… Натворил ты с погодой, а меня из-за куралес твоих из Авгалла погнали. Едва ноги унёс…

      – Это я знаю… – проговорил я. – Сам едва жив остался тогда. Прости меня за то…

      Пусть думает так, как уже придумал себе… всё лучше, чем правда. Но всё же, как странно, что он не смог прочесть той книги. Её легко читали и я, и Аяя…

      – Кстати, что за помощница приходила от тебя? Неява сказала мне, что ты старуху прислал, ягу.

      Мне стало легче, ничего и врать не надо, он сам всё говорит за меня, за эти годы придумав и объяснения, и всё поняв так, как лучше всего было и для меня.

      – Куда ж без этаких бабок, Эрик, я ж не кудесник, как ты, кто может и с Той стороны вывести. Приходится обычными усовниками пользоваться и помощью лекарей да ведьм.

      Эрик покивал, улыбаясь. Но потом поднял глаза на меня:

      – Однако ж, если бы не ты и твоя бабка, Ар, не выжить мне тогда.

      Я лишь отмахнулся, скромничая:

      – Да ладно, та Неява тебя выходила, любила. Сразу почуяла во мне ложь, различила, что я не ты, рассмотреть не могла, а сердцем учуяла. Так что её и благодари всю жизнь теперь.

      Он захохотал:

      – И ты!

      И