Байкал. Книга 2. Татьяна Вячеславовна Иванько

поодаль, слуги, лекари…

      Я заметил, что Эрик неотрывно смотрит на царя, лежащего почти безучастно на высоко поставленных многочисленных, но смятых подушках. Что царь Галтей бледен в желтизну и очень худ, кожа буквально обтянула череп. Он смертельною хворью захвачен, я это вижу издалека, Эрик тем более…

      Эрик обернулся по сторонам, посмотрел на Марея-царевича.

      – Царя смерть держит за руку, Марей-царевич, – очень тихо произнёс он. – Я могу отодвинуть её, продлить ему жизнь сколь захочешь долго, но то не будет прежняя здоровая жизнь уже, немочь и страдания будут с ним постоянно день и ночь.

      Марей-царевич побледнел.

      – Мне сказывали, ты кудесник, Сингайл Лёд. Верни здоровье моему отцу, сколь хочешь золота возьми за то.

      Эрик долго молча смотрел на него и, наконец, произнёс:

      – Здоровье и силу могу вернуть, но ненадолго, на… на год-другой. А после он умрёт внезапно без мук и страданий. Так ты согласен?

      Марей-царевич просиял, даже руки молитвенно сложил.

      – Согласен! Верни его нам! – восторженно произнёс он, выдыхая.

      Эрик кивнул, отворачиваясь.

      – Пять мешков золота прикажи отправить в условное место, где ты письмо своё оставил, – невозмутимо сказал Эрик, уже не глядя на него.

      – Да-да, сейчас же прикажу…

      – Вот и ступай, приказывай, – ровно проговорил Эрик, поднимая руки к поясу, снять его собрался?.. – А теперь пусть выйдут все. Я на Ту сторону пойду, договариваться со Смертью, ежли кто останется здесь, Она заберёт.

      Все побледнели, торопея, включая меня, такого я не ожидал, нашего отца он некогда исцелил в одно мгновение….

      Эрик на миг обернулся на меня и сказал:

      – Ты тоже иди со всеми.

      – Но ты… – неуверенно произнёс я.

      – Иди, – сказал он. – У двери жди меня.

      Я всё же не решался, но Эрик уже отвернулся от меня и повторил:

      – Иди, не бойся, со мной ничего не будет, а вот ты… ты беззащитен против Неё.

      – Почему?

      – У меня договор с Нею. У тебя есть такой?

      – Нет…

      – Вот и убирайся, – повторил он. – От двери не отходи, как стукну изнутри…

      Он посмотрел на меня, и я понял, что он хочет сказать.

      Ничего не осталось, как выйти со всеми и встать сейчас же за высокими дверьми почивальни. Я заметил, что Марей-царевич удивлённо смотрит на меня, разговор наш с Эриком расслышал? Я улыбнулся толстыми губами своей маски сисястой девицы.

      – Ты кто ему? Жена? – спросил Марей-царевич.

      – Не-е, такось… помочница, – сказал я, продолжая улыбаться.

      – Часто он так вот…?

      Я покачал головой:

      – Сам-то как думашь, Марей-царевич? – делая вид, что я знаю, а ведь я представления не имею, часто ли мой брат так вот ходит за Завесу…

      Он смутился глупого вопроса и перестал расспрашивать.

      …Я подошёл к постели Галтея. Как страшная болезнь изменила тебя, бедняга… Ты никогда врагом мне не был, как друга