Семь дней из жизни…. Анатолий Александрович Баранов

взглянул на фото: девочка-подросток, намного моложе Беатрис, но те же огромные голубые глаза – такие не спутаешь. В его голове пронеслась недавняя короткая встреча со странной девушкой. Ей никак не меньше восемнадцати, а эта, на фото, совсем еще ребенок, словно младшая сестра Беатрис. Эрни, смутившись от очевидной разницы в возрасте девушек, не без труда выдавил:

      – Похожа…

      А через секунду уточнил:

      – Только Беатрис была постарше… значительно.

      Помрачневший Карл откинулся на спинку кресла и задумался, почему-то глядя при этом на Ивана. Затем сказал:

      – Естественно. Это фотография семилетней давности. Беатрис пропала семь лет назад. Ничего не попишешь.

      Полицейский выпрямился, встал из-за стола и подошел к окну. Сквозь много лет не мытые стекла, забранные снаружи черной решеткой, он долго и внимательно рассматривал улицу, как будто видел ее впервые.

      – Вместе с братцем, – наконец обернувшись, добавил он, – Иваном.

      Так и сказал: с братцем. Не с братом.

      7

      Выйдя из участка, Иван, Эрни и Карл некоторое время неловко топтались у крыльца. Первым молчание нарушил полицейский.

      – Ну, до встречи, – обратился он к Эрни и протянул ему руку. – Как устроитесь – заходите, поговорим.

      Эрни пожал широкую ладонь.

      – Спасибо. Зайду. Обязательно.

      Теперь Карл повернулся к Ивану:

      – Хорошей дороги, Иван.

      – Спасибо, Карл.

      Приятели уже приближались к автомобилю, когда вновь услышали голос копа:

      – Иван!

      Иван обернулся и увидел, что тот машет рукой, подзывая его к себе.

      – На минутку! – прокричал Карл.

      Иван посмотрел на Эрни, закатил глаза и сказал:

      – Садись в машину. Я сейчас.

      Забравшись в пикап, Эрни извлек из кармана джинсов постоянно сопровождающий его маленький блокнот в мягкой обложке, а также короткую толстую авторучку коричневого цвета, сильно смахивающую на сигару (зато удобно носить в кармане), и стал прислушиваться к разговору Ивана с полицейским.

      – Да, Карл? – вежливо промолвил Иван, подойдя к нему.

      – Ты кого привез? – вдруг прошипел коп.

      – Карл, – ответил обескураженный Иван, – я же сказал: это мой товарищ, писатель.

      – Откуда он знает о Беатрис?

      – Не знаю, Карл, – оправдывался Иван. – Он-то и про Миртис впервые от меня услышал.

      – То есть это ты его сюда пригласил? – наседал полицейский. – Или он сам напросился?

      – Я, Карл, – тоскливо признался Иван. – Я ему рекомендовал. Он ни о чем не просил. Я же говорю: он не знал про Миртис.

      Карл чуть-чуть успокоился.

      – Ты же понимаешь, что он не мог видеть Беатрис? – вкрадчиво продолжал он допрос.

      – Я не знаю, – добродушно отвечал Иван. – Я сам только сейчас от тебя узнал про эту историю.

      – Он не мог ее видеть, – настаивал Карл, – но знает ее имя и имя ее брата. Так?

      – Да. Она сама ему сказала.

      – Он не мог видеть Беатрис, – как заклинание твердил мужчина, – она мертва.

      Иван,