Жёлтые плитки. Максим Михайлович Павченко

На улице, где света было больше, зелень проглядывала яснее. Правда, её оттирали машины и различные новомодные здания.

      «Мне говорили, этих зданий больше всего там, где мой Институт» – вспомнил Дэни.

      Но он спланировал маршрут таким образом, что в Молодёжный район попадёт ближе к вечеру. Где пешком, где на транспорте, – он собирается совершить, в общем, движение по кругу. Располагается район его места жительства – Привокзальный – в центре города; если смотреть с запада на восток, то его окружают Дуговой, Песочный и Восточный районы; на юге – Молодёжный и Смежный районы, а под ними – во всю ширину растянулся Лесной район. Соответственно, Дэни решил посетить хотя бы проездом все районы от Дугового до Молодёжного.

      Дэни находился где-то на севере города, в Песочном районе, когда впервые заставил себя задуматься над одним видимым фактом.

      Улицы вполне соответствовали тенденции Оле-Вивата строить объекты пакетами. Их там было достаточно – и Дэни улавливал один признак за другим. Во-первых, замеченные уже в Привокзальном и Молодёжном районах геометрическая точность и чёткость. Во-вторых – то, что он заметил в тех районах, где только что побывал (а, может быть, просто не встретил пока в обозначенных), – стремление как бы «соединять», «спаривать» объекты, – так, что получается в итоге нечто похожее на комплекс.

      Но и ещё один признак стал ясен. Дэни настолько влюбился в распустившуюся внезапно зелень, что поспешил, пройдясь по нескольким различным улицам Дугового района, нырнуть во двор, – там зелень менее «конкурировала» с объектами, и заодно он рассчитывал где-то посидеть на скамейке.

      В первом же дворе Дэни что-то показалось странным. Он не мог пока объяснить этого, потому как речь шла об общем ощущении. Однако следом был второй двор, и третий, – и Дэни тогда высказал про себя мысль, что дворы принципиально отличаются от улиц. Чем они отличаются? Дворы изначально выглядят скромнее, чем улицы. Вроде бы так и должно быть. Дворы выглядят некрасивей, чем улицы. Это тоже логично, – но это не соответствует тенденции, и уж тем более не соответствует придуманным Дэни и Рэдмондом понятиям о величии. Ещё дворы несут в себе элементы разнобоя, то есть оборотные стороны домов и комплексов, детские сады, площадки, электро- и газоблоки, люки, деревья и прочий антураж, – всё это находится вместе, в рамках геометрического окружения, в смешении. Конечно, все эти вещи уже нельзя было не смешать, – и в этом скрывается отличие от тех условий добровольного «безрадостного» строительства, которым злоупотребляли в старом городе, – но дворы чётко несли на себе отпечаток этого строительства.

      Едва ли Дэни задумался бы об этом, если б сам был не из традиционного города, – а вот там как раз мыслей о том, как правильней и красивей строить, не возникало. Поэтому у Дэни опять возникло ощущение дежавю, – только теперь он понимал, что такую картину он мог где-то конкретно видеть, – например, в том же Нейчиди.

      Пройди Дэни и двести дворов – ощущение бы не поменялось: он уже и не видел в них ничего необычного, кроме небольшого