Заметки на полях. Василий Криптонов

голос.

      Знакомый голос, родной.

      – Я.

      Щелчок замка. Скрип двери, открывающейся вовнутрь.

      – Ключи, что ли, забыл? – проворчала мама, отступая в глубину прихожей.

      Боже, какая она молодая! Это казалось чем-то неприличным. Волосы ещё темные, она их даже не красит, ни намека на седину. Очков нет, спина прямая…

      – Н… Не знаю, – дрогнувшим голосом сказал я и робко шагнул через порог. Захлопнул за собой дверь. А потом сделал то, что делал уже много лет подряд, переступая этот порог: обнял маму и поцеловал её в щеку.

      – Ой, Господи, чего это? – удивилась мама. – Двоек, что ли, нахватал?

      – Нет, – вздохнул я. – Просто рад тебя видеть.

      На глаза навернулись слёзы – так некстати!

      – Семён, да ты чего? – всполошилась мать. – Утром же только виделись! Что с тобой, Сёмочка?!

      7

      – Да? – раздраженный мужской голос в трубке. И зачем в таком тоне отвечать? А, да, точно, девяностые же только закончились, все на нервяке, общественные доминанты – ненависть и агрессия, граждане в режиме атаки двадцать четыре часа в сутки.

      – Доброго вечера, – сказал я бодрым голосом. – Не могли бы вы позвать к телефону Катю, если вас не затруднит?

      – А кто спрашивает? – рявкнул голоc.

      А кто отвечает?! Нет, ну полная бездуховность, блин. Какая тебе разница? Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка.

      – Семён Ковалёв, одноклассник.

      – Ковалёв? – рыкнул голос.

      – Ага.

      Трубка брякнула об стол, и я услышал, как мужик зовёт Катю. Я зевнул. Из зала доносилось бубнение телевизора – мама смотрела какую-то ерунду – а я стоял в прихожей, одной рукой прижимая к уху трубку, а другой вертя авторучку. На старинный холодильник "Ока", который жил у нас в коридоре, рычал, как трактор, и генерировал около двадцати тонн снега в сутки, я положил листок бумаги.

      – Алло, Семён? – Голос Кати прозвучал хрипло, похоже, от волнения. Милота какая, аж бабочки в животе запорхали.

      – Угу, я. Как ты в целом?

      – Да я-то в порядке. – Она осторожно откашлялась. – А ты?

      – Вроде жив пока, но на всякий случай завтра к венерологу запишусь.

      Показалось, или она хмыкнула? Нет, если она ещё и над моими шутками начнёт смеяться, я точно попал. Уровень опасности зашкаливает.

      – Дурак ты, – прошептала мне в ухо трубка.

      Вот и приехали. После такого интимного шёпота уже и дурак поймёт, что обратку не врубить. Придется либо рвать всё разом, либо играть в школьную парочку. В тринадцать лет… Нас же с дерьмом съедят любимые одноклассники. Катю-то, может, и нет, а меня – точно. Сказать ей, что я женат? Формально-то развестись мы с Наташкой не успели…

      Я откашлялся.

      – Слушай, Кать… Я тут столкнулся с уроками. В дневнике вроде разобрался, но на последнем русском меня как бы не было. Скажи, чего там назадавали?

      – Конечно. Сейчас!

      Лет через десять такой поворот беседы разочаровал бы ее. А сейчас – ей интересно. Интересно мне помочь, интересно быть полезной.