Рука Одиночества. Николай Константинович Дитятин

А извращаться я готов хоть сейчас, только дайте мне кусок мяса и дрель.

      Селькупка смотрела на него с выражением сострадательного долготерпения.

      – Пожалуйста, – сказала она, – держите себя в руках. Я знаю, как он к вам относится. А еще я знаю, что – напрасно. Вы мухи не обидите.

      Журналист отвернулся. Мух он действительно не обижал. У него вообще появилось отвращение к насилию.

      – Извините, – неохотно проговорил он. – Могу я узнать, как вас зовут?

      – Ни в коем случае.

      Никас угрюмо замолчал и отхлебнул прозаичного, но вкусного чая. Ну? – спросил он движением бровей.

      – Девел здесь, – сказала безымянная селькупка таким тоном, словно ожидала от Никаса немедленного комментария по этому поводу.

      Журналист, однако, таким поворотом чайной беседы оказался обескуражен. Он сделал вопросительный жест рукой.

      – Это ваш родственник? – решился он.

      – Думай, что говоришь! – прошипела хозяйка. – Не запирайся, Никас. Скажи, зачем он пришел к тебе. Мы должны знать. Другие не знают, ты можешь наплевать на их безопасность. Но мы видели его. Сегодня ночью он прошел мимо наших дверей! Мимо наших судеб! Один его взгляд вызывает порчу. А детей он травит просто своим присутствием. И ты смеешь лгать, притворяться, да еще и оскорблять нас!

      Никас медленно облизал губы и сказал:

      – У вас кастрюля не выкипит?

      – Не увиливай! Мы проследили его до твоей квартиры! Что у тебя за дело с Ним?! Отвечай!

      Может мне и это все мерещиться, подумал журналист с некоторой даже бесшабашностью.

      – Почему ты молчишь? – не отставала селькупка.

      – Послушайте, вы мне надоели. Я чувствую, что должен отыгрывать какую-то роль, но не знаю слов. Я сегодня не очень хорошо себя чувствую. Возможно, не замечаю каких-то намеков. Может быть, вы зайдете ко мне завтра, или я зайду к вам. Сегодня вечером я почитаю что-нибудь из мифологии. Как вы сказали, Девел? Мы обязательно обсудим его роль в вашей культуре. А сейчас давайте поговорим… ну хотя бы о чае. Что за сорт? Отличная штука.

      Пока Никас говорил, выражение лица селькупки сменилось от решительно-враждебного к размышляюще-недоверчивому. Она смотрела на журналиста, а когда тот снова принялся за напиток, спросила:

      – Так ты и сам не знаешь, да?

      – На свете есть куча вещей, о которых я понятия не имею, – согласился Никас.

      – Ты не знаешь, зачем он пришел к тебе, – проговорила женщина возбужденно. – Может быть, ты вообще не знаешь, что он пришел?

      – Повторяю, мне сложно реагировать на эти намеки, – сказал Никас, запрокинув голову. – Я не понимаю, о чем вы говорите. Ко мне пришел Девел?

      – Да!

      – А кто он такой? Я имею в виду, чем занимается и чего от меня хочет?

      – Он злой и непредсказуемый дух.

      Аркас никогда не был суеверным человеком. Он бывал в джунглевых племенах Африки и чувствовал, как цивилизация держит его над ними, не давая вникнуть в примитивное мироздание, состоящее из легенд и веры. И купания в водоемах кишащих