Тайные раны. Вэл Макдермид

я пошел искать Робби. Отыскал его, когда он возвращался из сортира. Сказал, что еду к Жасмин, он был не против. Сказал, что случайно встретил кого-то, с кем вместе учился в школе, и они, стало быть, пьют. – Фил пожал плечами. – А в следующий раз я его увидел уже на тренировке в пятницу, он был помятый какой-то, будто изжеванный. Видок у него был, словно он ночью оттянулся по полной. И прикинулся такой овечкой, мол, толком ничего не помнит. Да так ведь и бывает, нет? Накачаешься, а утром в памяти черная дыра.

      Крис вдруг поняла, что сидит затаив дыхание. Она выпустила воздух и произнесла:

      – Старый школьный друг… А имя?

      – Он не назвал. Даже не сказал, девчонка это или парень. – Фил явно расстроился. – Я его должен был спросить, ведь так? Я о нем должен был получше заботиться.

      Крис улыбнулась, скрывая разочарование:

      – Никто вас не винит, Фил. Мы не знаем, когда отравили Робби. Но, если судить по моему опыту, когда кто-то всерьез решился извести другого человека, помешать этому очень трудно.

      – Он же поправится, ведь так? Доктора-то свое дело знают, верно? – Он прикусил нижнюю губу. – Он сильный как бык, наш Робби. И он настоящий боец.

      Кевин отвел взгляд, предоставляя Крис выбирать дальнейший путь беседы.

      – Врачи делают что могут, – ответила она. – Не успеете оглянуться, как вы с ним опять будете разгуливать по городу.

      Фил поджал губы и кивнул. Казалось, он вот-вот заплачет.

      – «И никогда не будешь ты один»[15], ведь так? – Он поднялся на ноги. – Ну, ладно. Пойду я.

      Крис тоже встала, положила руку ему на локоть.

      – Спасибо, Фил. Вы нам очень помогли.

      Она смотрела ему вслед: широкие плечи ссутулились, шаг утратил всю свою пружинистость. Дверь за ним закрылась, и Кевин повернулся к Крис:

      – Похоже, ты не считаешь его подозреваемым.

      Крис покачала головой:

      – Скорее всего, он думает, что рицин – это что-то из области скачек и ли охоты. Но он нам, по крайней мере, кое-что сообщил.

      – Про одноклассника?

      – Именно. Тут открывается много мотивов. Может, наш вундеркинд, когда учился в школе, доводил других? Может, он соблазнил чью-нибудь девушку? Может, он проделал какой-нибудь грязный трюк и лишил кого-то каких-то шансов? Да мало ли что.

      Кевин направился к двери:

      – Эту косточку явно не прочь будет погрызть наш старший детектив-инспектор.

      – Как раз то, что ей нужно. Хоть перестанет терзаться, что никто ей вовремя не сказал, что Тони в больнице.

      Кевин поморщился:

      – Ладно тебе. Если бы в выходные дежурила не Пола, а кто-то еще, у нас уже по всему полу валялись бы выбитые зубы, можешь мне поверить.

      – А что у Тони с нашей шефиней? Когда я их впервые увидела вместе, то подумала, что у них роман. Но все говорят – нет, никогда такого не было и быть не может. Не понимаю.

      – Как и все остальные, – заметил Кевин. – Боюсь, меньше всего понимают они сами.

      Если

15

Песня, написанная американскими композиторами Ричардом Роджерсом и Оскаром Хаммерстайном-мл. для мюзикла «Карусель» (1945); позже стала гимном «Ливерпуля» и ряда других английских и континентальных футбольных команд.