Смерть во сне. Никита Божин

к ней человеческой жалостью, сказал Ире, почему не дать шанс уехать, что ей ловить в России и тем более в этом городишке? Ира просила не произносить это при Феде и не возбуждать его патриотических чувств, как бы чего не вышло. Илья понял, поцеловал Оксану в лобик и обещал себе, что придет время, и он вытянет ее.

      После возвращения из своих нелогичных мытарств по миру, Ира быстро превратилась в человека, отчаянно боявшегося жизни. Нерешимость к деятельности Феди лишь подкрепила в ней это чувство и сейчас они сформировались парой, которая жила очень прижимисто и бедно, но предпринимать что-то они не хотели. Ира боялась, что вот переедут они в столицу по зову Стаса, да не смогут там закрепиться, как с ней уже это случалось, и Федя поддерживал ее, нравилось ему дома.

      Менять работу в рамках своего города Федя тоже не решался, уверяя, что риск не оправдан, да и к чему эти переходы, стрессы и прочее? Да и кто его возьмет? Да и все равно зарплата везде одинаковая. Про подработки Федя знать не знал, так как ничего не умел, а вся его работа в офисе государственной организации как раз сводилась к работе мечты. Устроено все так, что он ходил, что-то делал, но в сущности не делал ничего. Сложная бюрократическая система методически усложнялась год от года, вкупе с раздутой иерархией позволяла Феде неделями просто ходить на работу, выполняя несложные ритуалы. Редкие совещания, перекладывание бумажек, правки одного и того же десятки раз, но это его не тревожило, а даже наоборот, мотивировало относиться к работе с почетом, ведь делать ничего не нужно, а зарплату выплачивают. В свой обычный день Федя мог примерно в четырнадцатый раз переделывать одну и ту же бумагу, в содержании который ничего не менялось, только форма и какие-то мелочи, потом он подписывал, переделав ее после замечания начальника-самодура еще два раза, дальше Федя мог написать одно электронное письмо, отсканировать документы, распечатанные из форм электронного документооборота, сдать их в архив, а дальше по заданию руководства начать делать очередную бумажку, лишь ради ее наличия. Бумаги эти никому не требовались, но плодились в пугающем объеме. Федя считал свою работу честным трудом, гордился статусом государственной службы и с радостью посещал все городские митинги, куда бы его не загоняли.

      Пока Федя наслаждался своей работой, он выпадал из цепочки забот и волнений, а вот Ирина днями боялась множества других маловероятных вещей, например, революции, посмотрев что-то про Украину по телевизору; эпидемии, прочитав что-то в газете про Африку; реализации плана Даллеса, посмотрев очередного конспиролога; разгула преступности, услышав про то, что у знакомой женщины сын наркоман; боялась повышения налогов, лишения родительского права, боялась гнева божьего, боялась за дочку, боялась темноты, боялась будущего и т.д. Федя считал лучшим спасением от страхов да и вообще от всего – сидеть дома и не дергаться. От любых мыслей о переезде ограждала их и мать, говоря: Ирочка, вот помрем мы, кто тут будет жить? Стасик уехал,