Хроники Обсервера. Часть I. Город не от мира сего. Сергей Анатольевич Остапенко

к калитке, взялась за опору, на которой держались петли и неожиданно отдёрнула руку, словно обжёгшись.

      – Здравствуйте! Можете нам погадать сегодня?

      Ведунья с сомнением оглядела Василису, которая заметно стеснялась своей просьбы, и одновременно горела ею. Потом с таким же сомнением оглядела Машу, на лице которой трудно было прочитать что-либо определённое. Последним испытующий взгляд пал на Фенрира.

      – Бедный пёс, – нехотя сказала она. – Ну, заходите. Вообще-то я больше не гадаю, но время тяжёлое, если что пожертвуете на бедность, так можем попробовать, – добавила она ритуальную фигуру речи.

      Василиса достала из пакета нехитрые полагающиеся в таких случаях подношения, в основном продукты. Маша была в замешательстве – она совсем упустила из виду, что за гадание следует заплатить. Поэтому решила, что гадать не будет и успокоилась. Гадалка запустила их в дальнюю комнату, центр которой занимал овальный стол. Девушки сели рядышком на диване, привязанный Фенрир остался ныть на крыльце. Окна были полуприкрыты тяжелыми шторами, но Маша разглядела в восточном углу обычные православные иконы и свечи, чему удивилась. Радунея вынесла из соседней комнаты, скрытой за раздвижной дверью, колоду карт, и Маша удивилась ещё больше – от, казалось бы, несовместимого сочетания православной и древней веры.

      – Не очень удачный день сегодня для того чтобы карты раскладывать. Всё сбудется, как в книгу запишется, – проронила она, сортируя и перемешивая карты с узорчатой, словно волнующееся море, рубашкой. – Не боитесь?

      Василиса отрицательно покачала головой.

      – И что знать хочешь?

      – Судьбу свою, – после секундного колебания ответила Василиса.

      Радунея протянула ей колоду:

      – Подуй.

      Василиса дунула, но слишком сильно, верх колоды взметнулся в воздух и осыпался, почему-то, рядом с Машей. Ведунья недовольно поморщилась.

      – Карты хотят сначала о тебе говорить, девочка.

      – Эм… Но у меня нет вопроса. Я за компанию пришла.

      – Как скажешь.

      Радунея сложила карты как положено и начала свою работу, обращаясь к Василисе.

      – Делаю тебе простой расклад. Называется «весло». Посмотрим, кто правит рукоятью весла, которым движет твоя судьба.

      Сначала четыре карты по очереди легли в линию, затем снизу к ним были приставлены ещё две, все рубашками вверх.

      – Кедр. Шекель37. Купец. Эшдарта38, – возглашала она, открывая их. – Пять Амфор. Пара Вёсел. Масть Амфор означает приобретения, но и жертвы. Масть Вёсел – труд, низкое происхождение, но также приключения и грубую силу. Скоро и негаданно выйдешь замуж. Эшдарта пошлёт тебе мужа и дитя. Получишь по сердцу своему. Но это всё мирское, а мирское недолговечно. Будет ли муж твой отрадой тебе, или будешь томиться и тяготиться им – кто знает. Не благодари, ты не знаешь, будет тебя радовать то, что сбудется, или нет.

      Василиса приоткрыла рот, но заткнулась. Ветер усилился так, что ветви дерева в палисаднике

37

       Шекель – наименование денежной единицы у жителей древнего Кенаана и Карт-Хадаста.

38

       Очевидно, имеется в виду Астарта (кенаан.) или Иштар – женское божество древней Месопотамии.