Орден. Михаил Каменев

из таких уколов послышался глухой звук, словно что-то тяжелое плюхнулось на землю. Звон цепи последовал за ударом. – Это бездыханное тело задиры опрокинулось навзничь и больше не подавало признаков жизни. – Как выяснилось позже, тот второй укол явился решающим, ведь после маневра лысый взялся за проткнутое горло, выплевывая скользкие сгустки крови.

      Шум толпы сделался пустым и неразборчивым.

      Туорэм, корчась от адской боли и жадно заглатывая воздух, попробовал открыть глаза. В левом зиждились кромешный темень и раздирающее жжение. Правый же щипало, как от соли. Он мучительно зарычал, но вытер «здоровое» око: кровь по-прежнему хлестала из брови, плеча и бедра, а вдалеке бежали девушки с походными сумками. Очевидно, лекари Ордена.

      Но Тури надеялся умереть. Надежда на жизнь в нем давно угасла. Вот только нужно закончить одно дельце.

      Он с трудом повернулся на живот, замычал, зашипел, превозмогая резкие импульсы. На раны давил пульсирующий спазм. И он усиливался, особенно в месте прокуса. Локоть полез вперед, потом второй. Зубы сжались намертво – они уже даже не стучали. Образ павшего берсеркера начинал плыть.

      Топот целительниц становился все громче.

      Неужто бегут его спасать? Это было бы весьма кстати несколько минут назад, когда он мог хотя бы дышать нормально. Притворщики и трусы!

      Он дернул снова – пятерня не долезла, а вот кинжальная боль пронзила насквозь, шея отказывалась поворачиваться. Он сплюнул липкий сверток, заранее завопил, цепляя ногтями грунт, и протолкнул себя вперед. – От резкого порыва потемнело в последнем глазу, а голову сжало, как в тугих тисках.

      Дрожь от стука подошвы нарастала, и неизвестно, до какой поры будет нарастать. – Туорэм в любой момент ожидал прибытия нежеланных гостей.

      «Давай! – твердил он себе. – Еще один маленький шажок».

      Боец набрал воздуха, сощурился и протащил себя еще раз. Воцарилась тьма, мир вокруг заглох – даже топот девушек померк. Но он знал, что они где-то рядом, спешат прямо к нему. Спешат, чтобы лишить его последней возможности. Но также он знал, что его подбородок очутился на волосатом животе покойника. И что плотный хват сжимает нечто холодное и круглое. Туорэм, не размышляя, рванул к себе, наматывая предмет на кисть. Толстая цепь не порвалась.

      «Думаю, ты не будешь „против“, приятель? – послушник шевельнул губами в подобии хитрой улыбки. – А, впрочем, мне насрать, что ты там думаешь! Вторая месть за мной…»

      Картинка расплылась, а окружающая реальность утекла, как быстрая река в весеннюю пору. Шорохи притупились, а в какой-то момент и вовсе исчезли. Но одну фразу, перед тем, как уйти в царство забвения, Тури запомнил очень хорошо:

      – Быстрее, он и так потерял уже слишком много!

      А в воздухе до сих пор стоял оглушительный шум голосов… Но теперь добавился и запах свежей рвоты и пота.

      Дела давно минувших дней, часть 1

      – Эй! –