Орден. Михаил Каменев

силищей. В одно мгновенье существующая реальность перевернулась вверх дном: окружение, включая красивую деву, резко исказилось, растягиваясь и ускользая за пределы угла обзора.

      Он рефлекторно вздрогнул, заглатывая в себя, как можно больше воздуха. Холодный пот покрыл лоб липкими каплями, а сердце рвалось из груди наружу. Эколт приоткрыл веки и увидел огромную люстру – на ней крепилось множество лампад и свечей, хотя сейчас они не горели. Амеон моргнул – довольное лицо Гарта перекрыло серый потолок, а его волосы ослепили своей желтизной.

      «Надеюсь, это тоже сон! Владыка, пожалуйста, пусть это будет еще одно сновидение!»

      – Что, – усмехнулся коротышка, – о горячем самце грезил?

      – О чем ты? – Ами закрывался запястьем, жмурясь от яркого солнца. – Чего ты чушь городишь, да еще с самого утра?

      – Да так, – недоросль залился сумасшедшим гоготом. – Вот не пойму, почему это одеяло торчком на месте твоего дружка?

      Мечтатель резво прикрыл злачное место.

      «Н-да, хохма заслуживает аплодисментов. Вот досада, что хлопать тебе некому, Гарт… Напасть! И что мне делать?»

      – Скажи честно, – начал Гартиммер, утирая слезы, – он хоть симпатичный мужчина или ты только на душевный мир обращаешь внимание?

      – Не особо. А вот его внутренний мир…

      – О-о-о, да, я вижу! – Коротышка уставился на мокрое пятно одеяла. – Вроде даже малость обжегся любовью! Красавчик, наверное?

      – Да, красивее Юви, бесспорно! Ты бы точно оценил такого парня по достоинству!

      Теперь оскал прослеживался у обоих. Правда, у Гарта он стал каким-то натянутым. Перегнул.

      – Да ты совсем обнаглел! В себя поверил, дурень?

      – Эй, ты чего завелся? Я не это имел в виду…

      – Повезло тебе – иной бы выхватил за подобное!

      – Иному бы ты не впаривал такую чушь с утреца пораньше!

      Ами сложился калачиком и отвернулся на другую сторону койки.

      Юви – хорошая девчонка… Может, не стоило?

      – Извини, – сказал Амеон виновато, – я не хотел…

      Но Гарт будто снова вернулся в привычное русло.

      – Хватит, каким-то ты необычайно совестливым стал. Точно, Эстет чертов…

      – Сочту за комплимент.

      Соня поднялся принялся разминать суставы на шее и пальцах – раздалась очередь из неприятных хрустов, будто кости выламывают.

      – А-а-а, прекрати, – недоросль искривился в ужасной гримасе, – как ты вообще это делаешь?

      – Привычка. Ладно, – эстет старался говорить осторожно и не взвинчивать неудачные шутки, – так что на повестке?

      – Распределение. Не хочешь узнать, куда нас отправляют?

      – А как же. Но сперва позволь мне привести себя в порядок.

      – Х-а-х, замарался? И все же ночка была приятной, а?

      Амеон, устало выпустив содержимое из легких, раздул ноздри и махнул рукой на коротышку:

      – И как тебе хватило ума ее нарушить? Иди ты!

      Он развернулся и потопал