Летним вечером в подворотне. Евгений Лукин

майора, Акимушкин издал радостное восклицание и вскочил, собираясь приветствовать по уставу, но комбат жестом приказал ему не тратить времени зря.

      – Какие потери?

      Акимушкин доложил.

      – В бригаде знают? – Майор уже сидел на вертящемся табурете в обычной своей позе – уперев кулаки в колени.

      – Так точно!

      – А кто докладывал?

      – Мамолин.

      – Хреново… – Майор схватил микрофон, щёлкнул тумблером. – «Управление» – «Старту»! Мамолин? Майор Костыкин с тобой говорит. Что доложил в бригаду?

      – Доложил, что атаковали нас, товарищ майор. Но они требуют подробно!

      – Подробно?.. – «Дед» Костыкин снова взялся за козырёк и сдвинул его ещё на миллиметр ниже. – Значит, пока я буду к вам добираться, передашь в бригаду от моего имени: «Атакованы неизвестными лицами. Национальность нападающих, а также принадлежность их к вооружённых силам какой-либо державы установить не можем. Противник применил неизвестное нам оружие массового поражения. Несём значительные потери. За командира дивизиона – майор Костыкин». Всё.

      – Как – всё? – противу всех уставов вырвалось у Мамолина.

      Царапин с Акимушкиным тревожно переглянулись.

      – Товарищ майор! – Мамолин был совершенно сбит с толку. – Но ведь это же… Ведь они же…

      – Я слушаю, – хмурясь, бросил комбат.

      – Судя по всему, они… пришельцы из космоса, – запнувшись, выговорил Мамолин.

      «Дед» Костыкин стремительно подался к пульту.

      – А вот об этом – упаси тебя боже! А то пришлют тебе сейчас подкрепление… Грузовик с санитарами тебе пришлют! Не теряй времени, Мамолин! Без нас потом разберутся, что они за пришельцы.

3

      Самосвал с поднятым кузовом канул в ночь.

      – Ну теперь дело пойдёт! – возбуждённо приговаривал Акимушкин. – Теперь дело пойдёт!

      Куда пойдёт и о каком деле речь, он не уточнял, но настроение у личного состава после наезда «деда» Костыкина заметно улучшилось. Только бы комбат благополучно добрался до «Управления», а там уж он разберётся, как кому действовать.

      Вдобавок «фаланги», словно напуганные таким поворотом событий, больше не показывались, прекратилась и стрельба на шестой пусковой. Такое впечатление, что вся эта ночная нечисть вновь отступила на обширный пустырь между огневыми позициями и солдатским городком.

      Снаружи в дверцу капонира заглянул Петров.

      – У меня патроны кончаются, – предупредил он.

      Царапин достал из подсумка обойму и спустился из фургончика. Петров, оставив дверь открытой, вошёл в капонир и принялся дозаряжать карабин.

      – Самосвалом их распугало, что ли? – заметил он, перегоняя патроны в магазин.

      Царапин вспомнил раскалённый оплавленный кузов самосвала.

      – Левшу я из кабины выгнал… – сказал он вдруг с тоской. – Потом выхожу, а он лежит…

      У Петрова сразу заклинило патрон. Ефрейтор заторопился и, чертыхаясь, попробовал вогнать его дурной силой.

      – Дай