Контора Кука. Александр Мильштейн

дорогие, простым фрицам не по карману, вот и выкручиваются…

      – Ты мне будешь говорить? На, смотри!

      – А и правда, – удивлённо сказал Пётр, понюхав довольно длинный окурок без фильтра, – вот так кухня…

      Он достал золотистую, а может, и золотую зажигалку, зажёг свалившийся с неба косяк, затянулся три раза и протянул Паше.

      – О, хорошо, – сказал Глеб, приканчивая пяточку, – вот так и пыхнули, теперь посидим ещё на дорожку… Может, ты ещё официантку позовёшь? Очень хочется посмотреть на татуировки – между прочим…

      – Так это же не та, – сказал Паша, – у неё нет тату.

      – А ты откуда знаешь? – сказал Пётр. – Ты же говорил, что её видишь впервые? А теперь оказывается, что ты знаешь, что у неё там есть, а чего нет?

      – Да он вообще знает больше, чем видит! – засмеялся Глеб.

      – А видит больше, чем слышит, – сказал Пётр.

      – А слышит больше, чем нужно, – сказал Глеб.

      – Вы летите сегодня? – спросил Паша.

      – Не-а, это ты сегодня летишь… Ты нам тут не путай тяжёлый дым с лёгким паром.

      – Я не понимаю, – покачал головой Паша, – вы что, опять шутки шутить?

      – А то! – сказал Глеб.

      – Да не, какие шутки, – сказал Пётр, – в каждой шутке есть доля, иногда даже горькая…

      – Она же судьба, – сказал Глеб и достал из-за пазухи предмет, похожий одновременно на водяной и на настоящий пистолет – с глушителем…

      – Так это не брызгалка? – равнодушно спросил Паша, чувствуя, как дым распространяется по телу… как бы по каналам, которые он видел на схеме в кабинете иглотерапии в своём родном городке, где лечили не только иголками, но прижигали точки какой-то камышовой, что ли, полынью…

      – Брызгалка-то брызгалка, – сказал Пётр, – только ты ж не знаешь, чем она брызгает…

      – Ну да, воды здесь нет, – сказал Паша, – краны перекрыты… Так что, царской водкой?

      – Типа того. Действует мгновенно, б… так что не ссы.

      – Да я и не ссу… Хотя на самом деле охота. Ну, спасибо, что предупредили.

      – Да не за что, брат, – улыбнулся Глеб и вдруг состроил гримасу и хлопнул Пашу по плечу, – ты что ж, ещё не привык к нашему казарменному юмору?!

      – Привык-то привык, – сказал Паша, – но вы подождите меня минутку, я сейчас. Мне тоже надо брызнуть.

      – Чего-о?

      – Ну, отлить, неужели непонятно. Я сейчас.

      – Э-э, – сонно сказал Пётр, – а он не сбежит? Ух, трава хороша у бошей… Дрова…

      «Вот пойди их разбери, когда они шутят, когда нет?» – думал Паша…

      Дверь закрывалась медленно, как будто на гидравлике, – так же было теперь у него и в голове всё устроено, но вокруг – ещё медленнее…

      Он медленно подумал было, что если бы они не шутили, то не выпустили, а там бы и замочили… Он обернулся и увидел, что Пётр смотрит на него – оттуда. А может быть, показалось, освещение и в коридорчике было тусклым, и на кухоньке… Паша толкнул дверь, вошёл в туалет, подошёл к окну с непрозрачными стёклами, открыл его и увидел толстую решётку.

      Это