Контора Кука. Александр Мильштейн

будильник.

      Ну то есть телефон, хотя, может быть, Паша и проснулся в тот момент, потому что ночью он спал плохо и через некоторое время после собеседования, когда прошло действие кофеина и адреналина, остро ощущал недосып…

      Судя по звуку, это мог быть его телефон, хотя такой ретрозвонок, войдя в моду, был в том году ещё довольно широко распространён – как у старых аппаратов с вращающимся диском или как в школе с урока… Паша лениво ожидал, пока другие посмотрят, – он ведь ещё частично находился в десятом «А» средней школы № 59…

      Несколько человек достали мобильники и сразу положили их обратно, и только после этого Паша достал свой, но было уже поздно, он перестал звонить.

      Двое русских по-прежнему сидели перед ним, теперь уже молча. На звонок они никак не отреагировали, очевидно, у обоих телефоны звонили как-то по-другому. «Может быть, напевают “Пусть бегут неуклюже…”» – подумал Паша… Телефон зазвенел снова – его телефон, и он нажал кнопку.

      Вспомнив, что его понимают эти двое напротив, Паша сразу почувствовал себя скованно и, быстро сказав, что перезвонит, убрал старенькую «Нокию» от уха.

      После чего впервые встретился взглядом с тем парнем, что сидел слева.

      А потом с тем, что справа, который, собственно, и спросил у него:

      – Слышь, пассажир… Ты чё, всё слышал?

      – Что слышал? – переспросил Паша. – Вы имеете в виду объявление, которое сейчас передавали? Нет, я не знаю немецкий… Ну, я думаю, просто поезд задерживается на несколько минут…

      Электричка стояла посреди тоннеля, и, как раз когда Паша как мог лаконично отвечал Ширину по телефону, вагонные динамики передавали какое-то сообщение.

      – Ты слышал, о чём мы говорили с Петром?

      – Значит, вы – Пётр, – сказал Паша, глядя на левого парня. Он думал было протянуть руку и представиться, но их манера общения… как-то не вдохновляла.

      – Нет, – сказал он, – я ничего не слышал, можете не беспокоиться.

      – Ну ты даёшь, – сказал Пётр и шумно вздохнул.

      – Я? – удивился Паша.

      – Да ты понимаешь, что при таком уровне изоляции транзакций… – начал второй, но Пётр его прервал – положив руку приятелю на плечо, как бы нажал там на какую-то кнопку…

      После чего они с минуту оба молчали, а потом стали говорить о Паше в третьем лице, так, как будто его самого там уже не было: «Он всё слышал». – «Говорит, что нет». – «Ты в это поверишь?»

      – Послушайте, – сказал Паша, – вы меня простите, конечно, но мне выходить на следующей. Прощавайте, хлопцы!

      – Ты слышал про схему?

      – Не советую вам нервничать из-за такой ерунды, тем более что я действительно ничего не слышал. Я спал, можно сказать, грезил… Школьные годы чудесные… Чего и вам желаю, – и он уже пошёл было к выходу, но тут из динамиков снова послышалось какое-то сообщение. Понять его Паша не мог, но тем не менее он вернулся и неожиданно для себя забормотал скороговоркой – с удовольствием замечая, как у парней ползут наверх брови: «Знаете,