Тут и там. Александр Петров

окном большой

      пестрый кот

      и целующиеся голуби

      в снегу, на крыше,

      а в комнате у нас

      болтовня,

      досада, пустота.

      Прошли времена

      Паоло и Франчески».

      Александр не прав.

      И современная Франческа,

      в джинсах

      или в изысканном платье,

      жаждет неугасимой

      искры эроса.

      Где искринку найти?

      Молодому трудоголику Паоло,

      когда грозят скудость

      и денежная нехватка

      покоя не дает вопрос

      исполнятся ли,

      хоть на авось,

      непроходящие мечтания

      о благополучии, удаче.

      А затем уж

      о супружестве, забаве.

      И, лишь как далекий отклик,

      бред о доблестях,

      о подвигах, о славе.

3

      Джанчотто все забыли!

      Прости, Джанчотто!

      Захлестнуло память!

      Не помню,

      заметил ли тебя,

      плавающего в кипящей крови,

      суровый Дант,

      как упомянул его в сонете

      Великий Александр.

      Да и другие, избранные

      посетители ада,

      не сочли твою тень

      достойной их внимания,

      даже взгляда.

      А меня, как во сне,

      – несмотря на смертный риск

      первой встречи на пути

      с той проворной пёстрой рысью, —

      в страну страдания

      влекло желание

      разгадать загадку:

      зачем ты избрал

      столь скорбную судьбу?

      В Римини,

      где берега Адриатики

      приравнивают к ложу

      олимпийцев,

      ты был знатный муж,

      чтимый отец,

      опытный воин,

      завоевавший доверие

      и папы в Ватикане.

      Ответь:

      как шерстью зверя

      могла покрыться

      твоя плоть?

      Как смог ты

      жену и брата,

      настигнув их в объятьи,

      заколоть?

      «Франческа, она

      несчастию причина!

      Словно зеркало

      поднесла к моему лицу.

      Старик, урод,

      хромец!

      Пусть так!

      Но и у старика,

      урода и хромца

      есть честь!

      Нет, я не агнец!

      Безумец я!

      Но не браколомец!

      И не баба, как Дант!

      Подумай,

      разжалобила барда!

      – Любовь, любить

      велящая любимым,

      меня к нему так

      властно привлекла! —

      Одна ещё её жемчужина:

      – Повесть победила нас! —

      Это книга зла источник?

      Книги, что ли, надо жечь?

      Вот, ад неплохая печь!».

      Повесть, Джанчотто,

      здесь ни при чем.

      А мужчин

      старых, уродливых,

      хромых,

      женщины,

      и совсем молодые,

      бывало, любили,

      когда ими были любимы.

      Любить, наверно,

      нужно безотчетно,

      нутром.

      «Изменила мне,

      извини!

      Моя