Тут и там. Александр Петров

коммуникации», а второй – «высокая степень формы, церемониальность». Носители информации первой – «живая, воплощенная память в повседневном языке», а другой – «тексты, иконы, танцы, ритуалы, спектакли разных типов; “классический” или формальный язык(и)». Структура времени в первой – «80–100 лет, подвижной горизонт 3–4 взаимно действующих поколений», второй «абсолютное прошлое, мифическое примордиальное время, “3000 лет”». В первом случае структура участников «разнородная», во втором – это «специализированные носители памяти, иерархической структуры»[4].

      Необходимо уточнить, что Ян Ассман свои строгие бинарные оппозиции оценил «не вполне соответствующими современной обстановке», так как в современном обществе есть тенденция «к дифференциации бинарных структур и к лингвистическим разнообразностям из-за многосторонности средств информаций культуры, таких как кино, радио и телевидение»[5]. Но его предупреждение больше относится к культурной, чем к коммуникативной памяти.

      По моему мнению как автора, коммуникативная и автобиографическая память, а в меньшей степени и культурная память, но не текст-текст отношение, являются основным текст порождающим фактором «Смольного».

      Я не планировал писать стихотворение об Октябрьской революции. Я решил написать стихотворение о матери после ее кончины в 1978 году. Почему у меня возник Ленин? Вероятно, потому что из-за революции моя мать Ирина вместе со Смольным институтом благородных девиц покинула родину и семью, оказавшись по окончании Великой войны в далеком и для нее тогда чуждом и незнакомом мире – в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев, Новом Бечее – небольшом местечке на берегу Тисы. Несомненно, Октябрьская революция изменила жизнь матери, хотя в октябре 1917 года ей было всего четырнадцать лет.

      А разве может стихотворение с именем Ленина в первых строках не быть и стихотворением о революции? Не расстается мать с Лениным до конца первой строфы, и снова они вдвоем в последней строфе. А рядом с ними как бы происходит столкновение двух миров, которые, по мнению Ленина, не могут существовать одновременно и рядом. Один мир – олицетворяемый Лениным, другой – тот, в котором родилась моя мать. Это два мира, противопоставленные друг другу на одной и той же исторической вертикали; тот, кто со дна ее, хотел бы все перевернуть и поставить с ног на голову, а тот, что с ее верха, стремится все сохранить.

      Первая строфа – свидетельство тому, что в стихотворении «Смольный» не ставилась задача создания точной исторической картины Революции. Институт еще летом 1917 года покинул знаменитое здание, одно из красивейших в городе Петра, которое в классическом стиле в 1806 году возвел архитектор Джакомо Кваренги при Воскресенском новодевичьем Смольном монастыре. Здесь тогда проходило обучение принятых кандидаток, здесь же ученицы и жили. Поэтому второй стих не является достоверным. Институт покинул здание Смольного не по приказу Ленина, а по решению Временного правительства Керенского, вождя Февральской революции 1917 года. Причина – отмена дворянских привилегий. Это была причина,

4

Assman J. Communicative and Cultural Memory // Cultural Memory Studies. An International and Interdisciplinary Handbook / Astrid Erll, Ansgar Nünning (Hg.). Berlin – N. Y., 2008. P. 117.

5

Там же.