Книга Призраков. Сэбин Бэринг-Гулд

свое сердце для покорности и благочестия.

      Минул год.

      Леди Лейси приехала в город вместе со своей племянницей. Близкая подруга предоставила свой дом в ее полное распоряжение. Сама она отправилась в Дрезден со своей дочерью, чтобы завершить ее обучение музыке и немецкому языку. Леди Лейси была очень рада представившемуся случаю, поскольку Бетти находилась как раз в том возрасте, когда пора было начинать выезжать в свет. Предстоял большой бал в доме графини Бельгроув, с которой леди Лейси была знакома, и этот бал должен был стать для Бетти дебютом.

      Девушка испытывала сильное волнение. Прекрасное бальное платье из белого атласа, богато отделанное валансьенскими кружевами, было приготовлено для нее на кресле. Аккуратные миниатюрные белые атласные туфельки, совершенно новые, стояли на полу. В вазе цветного стекла ждали камелии, предназначавшиеся, чтобы украсить ее волосы, а на туалетном столике, в сафьяновой коробочке, – жемчужное ожерелье, некогда принадлежавшее ее матери.

      Горничная укладывала ее волосы, но камелии, долженствовавшие быть единственным алым в ее облике, – помимо алых губ и румяных щек, – ожидали своей очереди. Их надлежало использовать в последнюю очередь.

      Затем горничная предложила ей помочь надеть платье.

      – Нет, спасибо, Марта, я прекрасно смогу это сделать сама. Я привыкла это делать сама, так что как только придет время, позабочусь об этом.

      – И все-таки, мисс, мне кажется, что вам следует помочь.

      – Нет-нет, в самом деле, нет. Осталось еще много времени, и я буду одеваться неторопливо. Как только прибудет коляска, постучите в дверь и скажите, чтобы я присоединилась к тете.

      Горничная вышла, Бетти заперла дверь. Зажгла свечи рядом с трюмо, посмотрела на себя в зеркало и рассмеялась. Впервые, с радостным удивлением и вполне невинно, она осознала, как она красива. Она радовалась, глядя на приятный овал своего лица, на блестящие глаза, аккуратные брови и скромную улыбку, породившую на щеках прелестные ямочки.

      – Еще масса времени, – сказала она. – Мне ведь не понадобится сто лет, чтобы одеться, теперь, когда мои волосы уложены.

      Она зевнула. На нее вдруг нахлынула тяжесть.

      – Мне кажется, я успею еще немножко поспать. Я просто умру, если немного не посплю, ведь мне предстоит веселье во всю ночь.

      И она прилегла на кровать. Но стоило ей прилечь, как сон без сновидений, похожий на летаргию, навалился на нее всей своей тяжестью. Она не слышала ни стука Марты в дверь, ни шума отъезжающей от дома коляски, увозившей тетю на бал.

      А когда она проснулась, уже наступил день.

      Некоторое время она никак не могла этого осознать, равно как и того, что все еще одета в платье, какое было на ней накануне вечером.

      В смятении, она встала. Она спала так крепко, что проспала бал.

      Она позвонила в колокольчик и отперла дверь.

      – Мисс уже встала? – спросила горничная, входя с подносом, на котором были чай, хлеб и масло.

      – Да, Марта. О! Что скажет тетя? Я спала как убитая, так долго, что проспала