МОЗАИКА МОЕЙ ЖИЗНИ. Лариса Залесова

тебя учить, это будет большой честью.

      По дороге на Театральную площадь, где находилась Консерватория, мама мне говорила:

      - Некоторые из ее учеников достигли больших высот и прославились в музыкальном мире.

      - Я им не пара. Даже то, что я выучила в Москве, я уже позабыла.

      - Все таки я считаю, что тебе будет полезно с ней познакомиться. Если она сочтет, что у тебя есть талант, мы отнесемся к урокам музыки серьезно, а если нет, то ты будешь играть на рояле, как и полагается девочкам из хороших семей. Это поднимет твой социальный статус.

      Мама попрежнему придавала большое значение правилам социального поведения. Однако, жизнь быстро менялась, и ее понятия о хороших манерах начинали казаться устаревшими и не имевшими ничего общего с реальностью.

      Внушительное серое здание Консерватории, занимавшее центральное место на площади, меня напугало и поразило.

      Трудно было представить, что у такого дворца было одно предназначение – готовить будущих музыкантов. Сколько же там их училось? Тысячи?

      Когда мы поднимались по широкой мраморной лестнице, мое восхищение возрастало. Из за закрытых дверей я слышала звуки скрипки, рояля, и иногда и пения. Мы постучали в одну из дверей и вошли в класс. Крупная пожилая дама поднялась из за рояля. За соседним роялем сидел молодой студент. Завидев нас, он перестал играть и принялся меня рассматривать. Профессор обратилась к маме:

      - Давайте послушаем вашего вундеркинда.

      Перед выходом из дома я положила в нотную папку два сборника нот, «Времена года» Чайковского и «Музыкальный альбом Марии Магдалины Бах», сочиненный композитором для своей жены. Некоторые пьесы из этих альбомов я учила в Москве с учительницей и теперь надеялась, что смогу их исполнить. Сидя за роялем и листая ноты, я услышала:

      - Попробуй сыграть без нот. Если ты что то выучила, должна помнить. Мне важно увидеть, насколько твои пальцы повинуются голове. А после ты попробуешь разобрать что нибудь новое с листа.

      Мои ладони внезапно вспотели, тело напряглось. Кроме того, я видела, что на лице студента было написано любопытство, что усугубляло мое волнение. Я медлила, и тут услышала мелодичной голос мамы:

      -Лида, дорогая, конечно ты помнишь наизусть те пьесы, которые учила в Москве. Начни с «Июня» Чайковского.

      Mои руки перестали дрожать, я взглянула на клавиши и все вспомнила. Как будто произошло чудо, но я доиграла всю пьесу до конца, не сделав ни одной ошибки. И только после взглянула на профессора. Ее строгое лицо оставалось непроницаемым, а губы сжатыми. Она кивала головой, что я сочла одобрением.

      -Что еще ты хочешь исполнить?

      Я приняла ее слова как вызов и вторую пьесу сыграла лучше первой. Возможно, я унаследовала от мамы сценическое присутствие духа, потому что тут впервые в жизни я почувствовала притягательность внимания, когда на тебя устремлены глаза и все слушают и смотрят, что ты делаешь.

      -Девочка определенно талантлива. Мой совет вам, Ариадна, пусть продолжает уроки музыки.

      Студент