О, этот вьюноша летучий!. Василий П. Аксенов

Симу, расстегнула ротонду.

      – Где Павел, Коля? Девочки дома?

      Вдруг она заметила, что глаза Симы расширились от ужаса, резко обернулась и увидела, как в дурном сне, каких-то грудастых щекастых мужчин и среди них вчерашнего галантного жандарма в черном пальто и шляпенке. Он улыбался ей дрожащей, почти просящей улыбкой.

      «Неужели ошибка? – думал Ехно-Егерн. – Вся судьба поставлена на карту».

      – Какая девка, подполковник, ах, какая девка! – с сальной улыбкой шептал ему на ухо ротмистр Щукин.

      Вскрикнув, Надя безотчетно бросилась вверх, в кабинет Павла. Переодетые жандармы устремились следом. Когда они ворвались, девушка трижды выстрелила из угла. Один жандарм упал, другие скрутили ей руки. Вошел сияющий Ехно-Егерн.

      – Так и есть, мадмуазель, – он словно приглашал разделить его радость. – В коробке капсюли для бомб!

      – Брюшкина ухлопала, отца семейства… сучка, красная паскудина, – тяжело дыша и дрожа, сказал Щукин. – Разрешите приступить к личному досмотру?

      Ехно-Егерн укоризненно покачал головой и вышел. Щукин приблизился к Наде и разорвал ей платье на груди.

      – Будешь плеваться, солдатам отдам…

      Над баррикадой клубился морозный пар и взлетали дымки частых выстрелов. Когда Коля Берг прибежал на баррикаду, брат его Павел весело хохотал:

      – Видал, Коля, как улепетывал от нас полковник Зуров?

      – Где сестры? – сквозь зубы спросил он брата.

      – Гуляют, наверное…

      – Гуляют! Они захвачены полицией!

      – Революция, Коля, – спокойно сказал Павел. – Надо быть готовым к жертвам. Баррикады…

      – Пусть сгорят все твои баррикады, если с головы моей сестры упадет хоть один волос! – закричал Николай и повернулся к Лихареву. – А ты чего молчишь? Ты же любишь Лизу! Или уже принес ее в жертву?

      – Прекрати истерику! – неожиданным железным голосом сказал Илья. – Сестры сидят в Тверской части. Вечером я пойду туда с отрядом. Примешь участие в экспедиции?

      – В ЭКСПЕДИЦИИ принимать участие не буду, а сестер спасать пойду! – Николай с отвращением оттолкнул протянутый ему кем-то браунинг.

      Отряд Ильи собрался в темной подворотне наискосок от полицейского участка. Улица была пустынна и темна.

      «Если бы мне самому освободить Лизу! – думал Илья. – Может, забудет она тогда «Англичанина»…» Он поднял уже руку, но…

      Со скрежетом открылись ворота участка, и выехала длинная тюремная карета. Одновременно в глубине улицы возник дробный стук лихача.

      С налетевшего, как привидение, лихача грянули выстрелы. Кучер и городовой упали на мостовую. Из пролетки выскочили двое. Один в какой-то немыслимой шубе, мехом вверх, швырнул бомбу во двор участка.

      – Вперед! – скомандовал Илья, и дружинники с криками бросились в атаку.

      – Поехали, «Англичанин», тут и без нас народу хватает! – крикнул «Личарда», и лихач унесся в темноту.

      Илья сбил прикладом замок на карете и, побледнев, увидел в толпе арестованных Лизу и Таню.

      Семеновцы выпрыгивали из вагонов и сразу начинали атаку