Заряд воображения. Дарина Александровна Стрельченко

верно, – прошептала Яна и, не в силах сдержаться, всхлипнула. – Хотя бы один день…

      – Отпустите Иру. Вы увидитесь с ней очень скоро. Нам будет, чем заняться до послезавтра, я вас уверяю. Вы не успеете заскучать.

      Она прерывисто вздохнула и рывком отстранилась от Ирины. Поймала её взгляд. Кое-как улыбнулась:

      – Ничего не рассказываешь, Ирка… Как ты? Не обижают?..

      – Мы попросила её не говорить ничего о том, где она находилась всё это время, – не давая Ире ответить, произнёс Арсений. – Это из соображений её и вашей безопасности. Поэтому, прошу, не надо выпытывать подробности. Я доверяю вам, Яна… У вас десять минут.

      Он кашлянул, поднялся со скамейки и отошёл к ближайшему фонарю – не слишком далеко, но достаточно, чтобы не слышать, о чём они шепчутся.

      – Ирка… Они не обижают тебя?

      – Нет.

      Глаза у сестры как будто потемнели с последней встречи – стали изжелта-зелёные, почти карие, как перезрелый крыжовник. У самой Яны глаза всегда были зелёно-серыми, словно у кошки.

      Ирка снова прижалась к ней и спросила куда-то в плечо:

      – Ты видела маму?

      – Нет…

      – А мне пришло от неё письмо.

      – Письмо? И что в нём?

      – Она прислала мне мои рисунки. Представляешь?

      – Твои рисунки?..

      Сердце у Яны сжалось. Она представила, как рейдовики (или кто-то ещё; может быть, даже сам Арсений) рылись в её комнате, потрошили шкаф, выворачивали ящики, стаскивали с кровати линялый матрас. Как Ирины рисунки, которые она так трепетно прятала и хранила, красно-белыми птицами разлетались по полу, как на них опускались влажные чёрные подошвы… Эти испачканные бумажки даже не изъяли – к чему теперь; а потом мать, сидя на корточках, всхлипывая, собирала листы и рассматривала их, отводя от лица выбившиеся пряди…

      – Они у тебя?

      – Нет. Забрали. Но я успела посмотреть. Я и не знала, что ты хранишь их…

      – Ир… – растерянно, с удивлением понимая, что не знает, что говорить, прошептала Яна. – Там, где ты сейчас… Нормально кормят? Не мёрзнешь?.. Всё хорошо?

      – Да, да. – Сестра отвечала как-то рассеянно, тоже растерянно, теребя рукава щумановского пиджака. – Всё хорошо… Но без тебя очень скучно. Что они сказали тебе? Что будет дальше?

      – Я не знаю, – покачала головой Яна, усаживая Ирку себе на колени и утыкаясь в её волосы. – Не знаю, Иринка…

      – Ты хочешь домой? – спросила сестра.

      – Нет. Нет, не хочу. Зря мы сбежали, что ли?

      – Тебе здесь больше нравится? Чем дома?..

      – Н-не знаю. Я им помогаю… Они хотят, чтобы я работала с ними… Тогда они разрешат, чтобы мы с тобой жили вместе…

      – А ты будешь с ними работать? Да? Пожалуйста?..

      – Да… да… Буду… Ты веди себя хорошо, не зли их… Я так скучаю по тебе, Ирка…

      Щуман громко откашлялся. Краем глаза Яна заметила, что он повернулся и медленно пошёл к ним.

      – Пожалуйста, не зли их! Ничего не спрашивай про маму или про меня… Я боюсь, они могут из-за этого не разрешить