Перелом. Елена Феникс

главного политического шоумена страны: 90-е годы запустили процесс развращения народа, а сама Россия была продана за полкопейки. И произнес это маститый журналист, несколько лет работавший в Америке и осведомленный о ее планах, только теперь, через 20 лет после развала СССР.

      Как честно!

      Не удивительно, что в результате мы получили мат, секс, гениталии и удовлетворение низменных потребностей на театральной сцене и в кино. Россия вляпалась в Интернет, откуда черпает чернуху, порнуху и безнаказанность. Нет идеологии – есть вседозволенность.

      Кто в этих условиях будет думать о собственном предназначении? О поиске своей второй половины?О божественной, абсолютной любви?

      И все же я верю, что в нашем народе не угасла эта генетическая вера – в чистоту чувств и помыслов, которая неизбежно отфильтрует общество и вычленит, отправит в небытие «животных». Вопрос лишь в том, когда…

      Эти мысли рождались под стук колес поезда. Я возвращалась домой, в Георгиевск. Туда, откуда меня изгнали 6 лет назад за мою честную и качественную журналистскую работу, за государственную гражданскую позицию, за владение словом, за сопротивление предателям во власти. Они всё также там. А я… Где я?

      Я открыла глаза. В больничной палате было холодно. Апрель 2018-го выдался на редкость дождливым и ветреным. Я люблю такую погоду. Нога с лангетой лежала на высокой подушке и не болела. Начался обход. В палату вошел главный врач Сергей Иванович с какой-то важной теткой. Она свысока оценила мое плачевное состояние и вдруг брякнула:

      – Я уверена, что вы неправильно завтракаете!

      Любопытно, подумала я. Гипс вроде мне на ногу намотали, а не на живот, чтобы подвергнуть критике его содержимое.

      – Вот вы пьете натощак полтора литра воды? – с вызовом продолжала высокомерная дама.

      – Конечно, нет. Как правило, пью один стакан! – вежливо отозвалась я. Хамить в ответ даже на откровенное хамство не умею.

      – А вот я пью полтора литра! И только через полтора часа завтракаю! Благодаря этому у меня хорошая фигура!

      Офигеть, подумала я.

      – А вы, наверно, кашу едите? – с презрением продолжаласамовлюбленная дама.

      Не ем я кашу, с чего вы взяли, хотела сказать я, но главный врач не выдержал и увел даму из палаты.

      Какого дьявола она приперлась? Посмотреть на журналистку с поломанной ногой? Мол, будет знать, как пинать власть!

      И это – врач?

      Я, конечно, являла жалкое зрелище. Понимание своей ничтожности происходит, когда человек обездвижен. И пусть у меня повреждена лишь одна нога, и перелом при всей его сложности вызывал у врачей осторожный оптимизм – все кости встали на место и не собирались смещаться, но я не могла делать элементарных вещей, которые человек совершает автоматически – умываться, чистить зубы, опорожнять мочевой пузырь и кишечник. Для этого надо было поднять себя на локтях на скользком резиновом матрасе, пока санитарка подсовывает под мягкое место «утку», потом