Боба нет. Мег Розофф

подождала, когда Люси уйдет, оплатила счет и снова подхватила разбухшего Экка на руки. Вместе они прогулялись под дивным утренним солнцем, задремавший было зверек проснулся и озирался по сторонам поверх плеча Эстель. Боб никогда не выводил его на прогулки.

      Пока они шли, Эстель разговаривала с ним, и не всегда о вещах ему понятных. Однако голос ее словно окунал его во что-то полное света, теплое и безопасное.

      Когда же откладывать неизбежное стало невозможно, Эстель направилась к квартире Боба и остановилась в его двери, держа на руках Экка, расставаться с которым ей не хотелось.

      – Отец дал ему отсрочку, – сказала она Бобу. – К сожалению, короткую. Те из нас, кому он не безразличен, постараются, естественно, помочь ему. Надеюсь, вы пока будете обходиться с ним по-хорошему.

      – Экк, – вздохнул Экк, мысли которого побрели к липким вафлям и джему.

      Боб посмотрел на Эстель – так, точно видел ее впервые, – затем на своего зверька.

      – Да, долгонько же ты возвращался домой. Кто эта девушка? Принеси мне тост. Я проголодался.

      Эстель склонила голову набок, внимательно осмотрела Боба.

      Боб сердито запыхтел.

      – Что?

      Эстель опустила Экка на пол, одернула на нем курточку.

      – Я вернусь, – ответила она на его вопросительный взгляд. И ушла.

      – Так… временная отсрочка, э? Отлично. Когда поджаришь тост, скажи Б, что он мне нужен.

      И Боб ткнул Экка карандашом в солнечное сплетение. Зверек пискнул и с обидой на мордочке рысью покинул комнату.

      Вернулся он через несколько секунд.

      – Экк, – сказал он.

      Боб сердито уставился на него.

      – Ты его даже не позвал. А где мой тост?

      – Экк!

      – Ты его слопал, так?

      Экк протестующе запрыгал на месте.

      – Экк! Экк! Экк!

      Боб поймал его за хватательный нос, подтянул к себе.

      – Ты плохой.

      Экк не сдавался, смотрел на него свирепо. Ты тоже плохой.

      – Я не плохой. Я Бог.

      Плохой Бог, думал Экк. Дрянной, дерьмовый, противный Бог.

      Так они и смотрели один на другого, враждебные, не мигающие, пока патовая ситуация не утомила Боба, и тогда он оторвал Экка от пола, бросил его в мусорную корзину, втиснул ее под кровать и выскочил из комнаты, чтобы найти мистера Б. Экк плакал от гнева, держась за свой нежный нос.

      – Мне надо с тобой поговорить.

      Мужчина постарше не оторвал взгляда от работы.

      – Говорите.

      – Мне требуется все твое внимание.

      – Конечно.

      Проще сказать, чем сделать. Слушать Боба – то же, что смотреть по телевизору особенно изнуряющее реалити-шоу; вынести это можно, лишь вооружившись хорошей книгой и выпивкой да заполнив голову мыслями третьего разряда. Мистер Б постарался расположить черты своего лица так, чтобы они выражали подобие интереса.

      – Валяйте, – сердечно предложил он.

      – Я собираюсь выйти из дома.

      – Хорошее дело.

      – Тебе