Смерть леди Далгат. Исчезновение дочери Уинтера. Майкл Салливан

узнал синий сатиновый дублет прежде, чем увидел козлиную бородку, и сразу прикрыл картину. Закрепил сверху на раме мольберта ткань, которую использовал для этой цели. Незаконченные картины часто закрывали, чтобы уберечь от мошек, пыли и волосков, однако сейчас занавесь выполняла более важную задачу.

      – Лорд Фокс, простите, я вас не заметил. Что вы сказали?

      – Я спросил, не возникло ли проблем, – ответил Фокс, оглядывая кабинет с привычной смесью смущенной невинности и зловещего подозрения. – Я услышал громкий стук и увидел, как графиня выбежала в коридор. Могу я вам чем-нибудь помочь?

      – В этом нет нужды. Сеанс выдался особенно хорошим, но он окончен. Я просто соберу вещи. Сегодня мы далеко продвинулись.

      Фокс обошел мольберт и хмуро уставился на прикрытый портрет:

      – Надеюсь, это не простыня?

      – Вообще-то это моя ночная сорочка, точнее, то, что от нее осталось.

      – А в чем же вы спите?

      – Сейчас? Ни в чем. Обстоятельства вынудили.

      – Хвала Новрону, уже почти лето. – Лорд Фокс взял бутылочку с ультрамарином и перебросил из руки в руку. Вряд ли он по чистой случайности выбрал именно этот пигмент. В отличие от других людей его круга, лорд Кристофер Фокс явно не был чужд миру искусства. – Почему вы до сих пор здесь, Шервуд?

      Художник кивнул на прикрытую картину и улыбнулся. Показывать было легко, улыбаться – намного сложнее: Фокс продолжал подкидывать синюю бутылочку.

      Лорд оглянулся и презрительно усмехнулся:

      – Прошлым летом вы писали портрет моей тетушки Моби, на ее вилле в Суонвике.

      – Да, я помню. Прекрасное место. Леди Суонвик была чрезвычайно мила и щедра.

      Фокс кивнул:

      – Ярдли написал ее портрет за два года до вас, и все же она настояла на том, чтобы вы, его ученик, также ее написали.

      – Вообще-то это не редкость.

      Фокс прервал игру с бутылочкой и ткнул большим пальцем в закрытую картину:

      – Все ахнули, когда вы открыли ее портрет.

      – И это тоже не удивительно.

      – Увидев вашу работу, тетушка Моби расплакалась. И десять минут не могла успокоиться. Дядюшка Карл решил, что вы ее оскорбили.

      – Граф Суонвик вызвал стражу.

      – Я слышал, они схватили вас за руки и поволокли прочь, когда тетушка Моби обрела голос и остановила их. «Это я! – сказала она. – Такая, какая я есть на самом деле. Никто прежде не видел меня такой».

      – Это тоже случается.

      – Вы с ней спали? – Лорд подкинул бутылочку выше прежнего.

      – Прошу прощения?

      – Таким способом вам удалось произвести на нее впечатление? Заставить проявить подобную щедрость?

      – Вы видели картину?

      Фокс усмехнулся:

      – Нет. Я всего лишь слышал историю. Тетушка Моби хранит портрет под замком в своей спальне, где, не сомневаюсь, предается мечтам о молодом художнике, что постиг ее столь глубоко. Не могу понять, почему нищий художник произвел такое впечатление на супругу графа.

      – В этой истории есть смысл?

      – Смысл