Смерть леди Далгат. Исчезновение дочери Уинтера. Майкл Салливан

оседлать оленя.

      – Это была просто идея, – сказал Адриан. – Как долго мы собираемся этим заниматься?

      – Чем?

      – Воровать.

      Ройс рассмеялся:

      – С тех пор как ты стал моим напарником, я почти перестал воровать. Как ни прискорбно. В хорошей краже есть своя красота. Мне ее не хватает.

      – Мы украли тот дневник.

      Ройс с жалостью посмотрел на него и печально покачал головой:

      – Это не кража, а мелкое воровство. И теперь еще это. Сама мысль, чтобы предотвратить чье-то убийство, кажется…

      – Грязной? – предположил Адриан.

      Снова взгляд, на сей раз недоуменный.

      – Нет. Она кажется неправильной, будто ходьба задом наперед. В теории все просто, а на практике – затруднительно. Я даже не знаю, чего от меня хотят. Должен ли я поговорить с этой женщиной, с живой мишенью? Обычно я не болтаю с почти покойниками.

      Это была самая длинная речь Ройса, что он произнес в пути за три года. Недовольный тон объяснял, в чем дело. После неудачи с Коронной башней Ройс еще ни разу не оказывался так далеко от своей зоны комфорта. Профессиональный вор редко выходил из себя, но когда выходил, становился разговорчивым.

      – Она аристократка, – продолжил Ройс. – Я не люблю аристократов. Они вечно зациклены на себе.

      – Все дело в воспитании, – заметил Адриан со знанием дела.

      Ему доводилось общаться с аристократами, но все они были калианцами, и он мог с тем же успехом утверждать, будто знает грызунов, потому что накормил несколько белок. Калианские аристократы ничуть не походили на авринских. Они были более легкомысленными и раскованными, менее напыщенными – и намного более опасными. Адриан думал, что большинство калианских аристократов понравились бы Ройсу, по крайней мере, пока не попытались бы обнять его. Адриан быстро усвоил, что Ройс Мельборн не любил обниматься.

      – Именно, – кивнул Ройс. – А ведь это женщина – и к тому же маранонка.

      – А что такого в маранонских женщинах?

      – Помнишь бурю на Высокогорьях, рядом с Фэллон-Майр? В том месте, где ветра с Чедвика сталкиваются с ветрами с хребта?

      – Да, – кивнул Адриан, припомнив ночь, которую они оба провели без сна.

      – Маранонские женщины такие же. – Ройс презрительно махнул рукой на роскошную, прекрасную местность, тянувшуюся к горизонту. – Взгляни на эту землю. Приходится ли здесь людям трудиться в поте лица? Как по-твоему, тупятся ли мотыги о камни в этой почве? Приходится ли местным крестьянам трижды в неделю ложиться спать на пустой желудок? Да тут поместные крепостные живут лучше, чем Гвен. А теперь представь их аристократов. Я полагаю, эта женщина, Далгат, окажется хуже всех. Ты знаешь, что провинция Далгат – старейший феод в Аврине?

      – Откуда же мне это знать? – улыбнулся Адриан, радуясь красноречию Ройса.

      – Но так и есть, – раздраженно сказал тот, словно Адриан усомнился в его словах. – Если можно доверять Альберту в вопросах истории различных благородных семейств, Далгат появился одновременно с Новронской империей,