Разговор с пустотой. Юлия Лавряшина

простота, разговоры с ними разговаривает, беседы беседует! О чем говорить с ними, боже мой?!

      Не отдавая себе отчета в том, что делает, Инга быстро перешла на восточную сторону дома. Окно влекло ее, как пушкинскую царицу говорящее зеркальце, только то, что оно показывало, никак не зависело от Ингиного желания. Сейчас она увидела, как эти двое (как их? кажется, Маскаевы…) играют в бадминтон.

      – Вполне детская игра, – прошептала Инга, не скрывая издевки, которой, впрочем, никто не услышал. – Я уже лет двадцать не играла… Почему бы ему не построить теннисный корт? Наша дача не дает? Когда он попытается нас сожрать?

      Маскаевым немного мешал ветер, сдувая легкий волан, и, двигаясь за ним, соседи незаметно перемещались к дому Дерингов. Лидочку муж обрядил в короткую белую юбчонку, чтоб походила на профессиональную теннисистку. Может, в тайне он грезил о Маше Шараповой – хорошенькой русской девушкой, говорившей с безбожным американским акцентом и издающей эротические стоны на весь мир. Инге она нравилась, поэтому ей казалось, что все мужчины должны сходить по Маше с ума. Сам Роман обрядился в песочного цвета шорты и майку, его загорелые, крепкие ноги так и мелькали, дразня энергией, которой Инга давно в себе не чувствовала. Только, если с ней случался приступ злости.

      Очередной порыв подхватил маленькое подобие кометы, и Лидочка вскрикнула, закрыла ладошкой рот. В сердцах швырнув ракетку на землю, Роман уверенно двинулся к даче соседей, заставив Ингу шарахнуться от окна. Отскочив, она прижала руку к груди, не понимая, почему так сумасшедшее колотится сердце. Чего ей бояться?

      А Маскаев уже подошел к их крыльцу и постучал в дверь. Ингины мысли заметались: «Попросить Мишу открыть? Глупо… Он работает… И как объясню?» Она уже подошла к двери, секунду помедлила, прислушиваясь. Потом резко распахнула дверь, надеясь внезапностью сбить спесь того, кто непонятно зачем к ним пожаловал.

      – Чем я могу вам помочь? – она смотрела на него холодно, и сама чувствовала, как стекленеет ее взгляд.

      – Добрый день, – ничуть не смутился Роман, и улыбнулся во весь рот. – Я – ваш сосед. Мы с вами уже как-то общались… Помните?

      «Какое лицо, – у нее вдруг сбилось дыхание. – Боже, какое лицо!»

      – Да, конечно, – ответила Инга тем же тоном. – Что вам угодно?

      – Ну, что вы так-то… У нас воланчик залетел на вашу крышу, – он обернулся и указал на Лидочку, стоявшую с ракеткой в руке, как бы подтверждая, что они действительно играют в бадминтон. – Вы не будете против, если я заберусь?

      – На крышу? Каким образом?

      – А у вас нет лестницы?

      – А у вас нет другого волана?

      Он как-то шкодливо ухмыльнулся:

      – Этот был последним! Все по соснам разлетелись…

      – Не легче на сосну залезть?

      – Вы боитесь, что я вас ограблю, что ли?!

      Инга приподняла брови:

      – А вы грабежами сколотили состояние?

      Опустив этот вопрос, Роман предложил:

      – Можно