Разговор с пустотой. Юлия Лавряшина

газон в обрамлении русских сосен. Немыслимое сочетание.

      – Они просто играют, – прошептала она, продолжая впитывать взглядом то, как соседи увлеченно наряжают свое пугало.

      Роман разрезал на тонкие лоскуты желтоватую материю, потом засунул ее под шляпу так, чтобы концы развевались по ветру, и получились соломенного цвета волосы. Инга поймала себя на том, что улыбается, наблюдая за тем, как этот человек сам радуется своей новой игрушке, будто мало ему синего «Ламборгини», на котором он возвращается каждый день, благо дороги здесь хорошие, или огромного джипа, используемого реже. Чем не игрушка подросшего мальчика? Зачем ему развлечения для бедных? Что за тайный смысл он видит в сооружении какого-то дурацкого чучела? Разве люди, занимающиеся серьезным бизнесом, остаются детьми – настолько?!

      Еще несколько месяцев назад она и себя считала человеком весьма успешным во всех отношениях. Никакого противоречия – и слава, и деньги. Хотя чаще бывает: или-или. Но она-то все заработала своим трудом, который и сами музыканты считали адским. Чтобы удержаться на верхней ступеньке нужно бежать и бежать, потому что лестница успеха подобна эскалатору, который так и норовит увезти тебя вниз. Позволишь себе расслабиться, начнешь жалеть себя или просто поддашься усталости, и ты уже вне игры. Вечная гонка за счастьем, которое может оказаться совсем в другом. Вот в таком застенчиво-солнечном утре, каким было сегодняшнее…

      Ее вдруг обожгло: на коленях у Лидочки, усевшейся прямо на траву и не спускавшей с мужа восхищенных глаз, Инга заметила… свою кошку. Конечно, это была Соня! Чья еще шерсть могла так золотиться и поблескивать?

      – Как ты могла? Нет, только не ты! – вскрикнула Инга тоненько и бросилась искать Соньку в безумной надежде, что это ее сестра-двойняшка выбралась из дома, чтобы порадовать странную девочку. Лидочка уже запустила руки в теплую шерсть, принадлежавшую только ей.

      Заглядывая под столы и диваны, она бормотала, как безумная:

      – Предательница… Какое вероломство… Ненавижу! Только не к ним… Не к этим… уродам!

      Сони нигде не было. Сдавшись, Инга поплелась назад к своему окну, ставшему наблюдательным пунктом. Она чувствовала себя раздавленной – нувориши победили.

      Едва приехав на дачу, Инга ужаснулась, увидев, выросший возле их дома трехэтажный особняк. Ей показалось, что он намертво закрыл от нее восход, который был главной дачной радостью. Но уже следующее утро принесло облегчение: соседи ухитрились построить свой дом так, что не загородили ей солнца. Случайно это получилось, или хозяин все просчитал? Мог ли? В состоянии ли был вообще озаботиться этим?

      Неожиданно Инга увидела, как вернувшийся с прогулки Михаил со своей знакомой настороженной улыбкой подходит к соседям, уже готовым пуститься в пляс вокруг своего пугала. Показывает на кошку, которую Лидочка не спускала с рук. Она опять занервничала: «О чем он говорит с этими людьми? Сам ведь окрестил его нуворишем… Как глупо навязываться со знакомством! Ведь они наверняка презирают нас