Квинтовый круг. Евгений Лукин

немедленно перестал стонать.

      – Спрашивал? А что конкретно?

      Ему передали весь разговор с капитаном Седьмых.

      – А когда вернется, не сказал? – встревожась, спросил Чертослепов.

      Электрик хотел ответить, но его перебили.

      – Я все понял… – Это впервые за много дней заговорил Афанасий Филимошин. Потрясенные узники повернулись к нему.

      – Что ты понял, Афоня?

      Большое лицо Афанасия было угрюмо.

      – Это не киноартисты, – глухо сообщил он.

      Глава 3

      Замдиректора Чертослепову приснилось, что кто-то развязывает ему руки.

      – Нет… – всхлипывая, забормотал он. – Не хотел… Клянусь вам, не хотел…

      Пропаганда гребного спорта…

      – Вставай! – тихо и властно сказали ему.

      Чертослепов очнулся. Снежную равнину заливал лунный свет. Рядом, заслоняя звезды, возвышалась массивная грозная тень.

      – Афоня? – не веря, спросил Чертослепов. – Ты почему развязался? Ты что затеял? Ты куда?..

      – В Рязань, – мрачно произнесла тень. – Наших бьют…

      Похолодеть замдиректора не мог при всем желании, поэтому его бросило в жар.

      – Афанасий… – оробев, пролепетал он. – Но ведь если мы совершим побег, капитан может подумать, что мы пытаемся скрыться… Я… Я запрещаю!..

      – Эх ты!.. – низко, с укоризной прозвучало из лунной выси, глыбастая тень повернулась и ушла в Рязань, косолапо проламывая наст.

      В панике Чертослепов разбудил остальных. Электрик Альбастров спросонья моргал криво смерзшимися глазенками и ничего не мог понять. Зато Шерхебель отреагировал мгновенно. Сноровисто распустив зубами сыромятные узы, он принялся выхватывать что-то из-под снега и совать за пазуху.

      – Товарищ Шерхебель! – видя такую расторопность, шепотом завопил замдиректора. – Я призываю вас к порядку! Без санкции капитана…

      – Слушайте, какой капитан? – огрызнулся через плечо Шерхебель. – Тут человек сбежал! Вы понимаете, что они нас всех поубивают с утра к своему шайтану?..

      – Матерь Божья Пресвятая Богородица!.. – простонал Шерхебель.

      Пошатываясь, они встали на ноги и осмотрелись.

      Неподалеку лежала колода, к которой татары привязывали серого верблюда с четырьмя корзинами. Тут же выяснилось, что перед тем, как разбудить замдиректора, Афанасий отвязал верблюда и побил колодой весь татарский караул.

      Путь из лагеря был свободен.

      Босые, они бежали по лунному вскрикивающему снегу, и дыхание их взрывалось в морозном воздухе.

      – Ну и куда теперь? – с хрустом падая в наст, спросил Альбастров.

      – Товарищи! – чуть не плача, проговорил Чертослепов. – Не забывайте, что капитан впоследствии обязательно представит характеристику на каждого из нас. Поэтому в данной ситуации, я считаю, выход у нас один: идти в Рязань и как можно лучше проявить себя там в борьбе с татаро-монгольскими захватчиками.

      – Точно! – сказал Альбастров и лизнул снег.

      – Вы что, с ума сошли? – с любопытством