Необжитые пространства. Том 2. Позаранник. Виктор Ростокин

молодых годов весну.

      Полуразрушено подворье,

      И Жучка воет на луну.

      Я помню, хоть совсем был малый

      (И это будто в сердце нож!),

      Как при погонах некто шало

      Позорный учинял грабеж.

      И отымалось все до крошки,

      До петушиного пера.

      Хоть как скреби в тарелке ложкой,

      Пустой окажется у рта.

      А их-то, ртов, как щелей в изгороди.

      Глаза б закрыла… и в отрог

      И на кривой осине… «Изверги!» —

      Ору сегодня. Но не Бог,

      Ему уж стало не под силу

      Противостоять. И воскрешать

      Порабощенную Россию,

      Запуганную властью мать.

      Чужое все – река и пашни,

      И даже дом, где в детстве жил.

      Я прячу смертную поклажу.

      Меня уж нет. Я – опочил.

      Вкушайте, изверги, вампиры,

      Топчите прах мой сапогом.

      Останется живою лира

      Взметенным грозным топором.

      «Мой гроб поставят под калиной…»

      Мой гроб поставят под калиной

      (Так надо с этого начать!),

      И батюшка с бородкой клином

      Задорно будет отпевать.

      И книжное косноязычье

      Воспримет или нет Господь.

      Иное осенит величье

      В прощальный час мой дух и плоть.

      Она наклонится, калинушка

      (Случалось ли так на веку?),

      Услышу ласковое: сынушка…

      Жаль, что заплакать не смогу.

      «Прохожу мимо зеркала…»

      Прохожу мимо зеркала,

      Словно с ним незнаком,

      К нему чувства померкли,

      Я к нему не влеком.

      Он не враг и не друг мне,

      И не тень, и не свет.

      Ныне в жизненном круге

      Моем лишний предмет.

      Замотаю тряпицей

      И на свалку снесу.

      Будут звезды светиться,

      Превращаться в росу.

      «Когда мне было восемь лет…»

      Когда мне было восемь лет,

      Я написал стишок короткий,

      И я подумал: «Я поэт…»,

      Чему-то улыбнулся кротко.

      И вот разгадка та пришла

      Сегодня, когда много прожил,

      Провижу истину за ложью,

      Прозренье обрела душа

      В минуту ту. Вот так цветок

      В неведомом уединенье

      И, не придав тому значенье,

      Бутон распустит в нужный срок.

      «Чтоб до донца испить белый свет…»

      Чтоб до донца испить белый свет,

      Насладиться последнею каплей,

      Спозаранку несу свой скелет

      Осторожной пораненной цаплей.

      Как и не было сроду жилья,

      Всевозможные блага забыты.

      В поле зрения божья земля —

      Ничего-то на ней не избыто.

      Так же в травах скользят ручейки,

      И о тайном вещает кукушка.

      И порхают лучи на сучки,

      Дабы то, что не слышно, послушать.

      Я приглядываюсь и молчу,

      Лишь в дыхании слабые всхлипы.

      Скоро кто-то затеплит свечу,

      Половицы нечаянно вскрикнут.

      Этот