Пять минут жизни. Эмма Скотт

светлых волос за ухо, словно озадаченная своими собственными словами.

      – Звучит странно, не правда ли? Я так давно отсутствовала.

      – Так уж получилось.

      Тея благодарно улыбнулась.

      – Легко сказать. Я чувствую, будто…

      – Что?

      – Будто есть что-то большее, но всякий раз, когда я пытаюсь вспомнить больше, ничего нет. Я даже не помню, как я попала сюда, за этот стол. К тебе.

      У меня не было слов, которые могли бы ей помочь. Я сам едва понимал ее ситуацию.

      – Но я знаю, врачи работают над моим случаем, – заверила Тея. – Пусть они голову ломают. Я же просто рада, что вернулась.

      – Я тоже.

      Улыбка Теи стала еще ярче, и она снова взяла шариковую ручку.

      – Расскажи мне о себе, Джим. И сядь, бога ради. Ты нависаешь.

      Я оглянулся, нет ли рядом Алонзо, но он еще не вернулся. Я сел напротив Теи, говоря себе, что просто делаю свою работу.

      – Так лучше, – просияла Тея. – Чем ты занимаешься?

      – Я санитар.

      – Да? А где?

      Алонзо меня на части порвет – надо ж было облажаться с Теей через несколько секунд после того, как он объяснил мне, чего говорить нельзя. Возрастающая тревога вызвала чертово заикание.

      – В санатории «Г-г-голубой хребет».

      Дерьмо.

      Тея резко посмотрела на меня, затем ее взгляд смягчился.

      – У тебя есть заикание, Джим?

      Никто годами меня не спрашивал, так хорошо я скрывал изъян. Унижение вонзило в меня свои когти, пока я старался глубоко дышать.

      – Иногда. Вылезает, когда нервничаю. Или злюсь.

      – Ну сейчас ты вроде не злишься. – Ее брови поднялись, а улыбка стала хитрой. – Я заставляю тебя нервничать?

      «Боже, она что, флиртовала со мной?»

      Тея похлопала меня по руке.

      – Не переживай. Я не кусаюсь… сильно.

      Вспышка тепла на коже там, где она коснулась меня своими мягкими пальцами, быстро превратилась в волну, пронесшуюся по руке, позвоночнику, вплоть до паха.

      «Ради всего святого, она резидент».

      Я осторожно убрал руку.

      – Я где-то слышала эту фразу. Наверное, в каком-то фильме. – Она склонила голову. – А ты мало говоришь.

      – Немного.

      – Из-за заикания?

      Я кивнул.

      – Сестра утверждает, я вообще не затыкаюсь. – Она рассмеялась и пожала плечами. – Виновата. Я говорю, что думаю, ведь жизнь так коротка, верно?

      Теперь Тея наклонилась ближе ко мне. От ее теплой кожи доносился запах простого мыла.

      – Я просто хочу набраться смелости и сказать: у меня такое чувство, что заикание далеко не самое интересное в тебе, Джим Уилан.

      Я уставился на нее в ответ. Никто никогда не говорил мне ничего подобного. Эта девушка настоящий магнит – притягивала меня, хотя мне следовало держать профессиональную дистанцию. Она была чертовски прямолинейна, но улыбалась мне, будто между нами имелся секрет, который знали только мы. Она была здесь, но в любую минуту могла исчезнуть.

      И словно этот момент никогда не случался.

      Я прочистил горло.

      – Я