Пять минут жизни. Эмма Скотт

в бледно-голубой форме медсестры, с темными волосами. Она быстро шла по коридору. Какое облегчение. Медсестра бросила на меня любопытный взгляд и нежно взяла Тею за руку.

      – Кажется, мисс Хьюз всегда находит дорогу к входной двери.

      Тея посмотрела широко раскрытыми глазами на медсестру, чей бейджик гласил: «Рита».

      – Сколько уже прошло?

      – Два года, мисс Хьюз, – ответила Рита. – Врачи работают над вашим случаем.

      – Верно, – сказала Тея, глубоко вздохнув и сжимая руку Риты. – Они выяснят, что со мной не так.

      Рита улыбнулась и кивнула на полотно.

      – Прекрасная картина, не так ли?

      Тея расслабилась, и ее улыбка начала возвращаться.

      – Невероятная. Посмотрите, как свет сияет над изгибом яблока. – Она повернулась ко мне. – Разве это не красиво?

      Я ошалело кивнул.

      – Да. Чудесно.

      Она просияла и протянула мне руку.

      – Здравствуй. Я Тея Хьюз.

      – Джим Уилан, – пробормотал я. Моя рука поднялась сама по себе, словно отдельно от тела.

      Что, черт возьми, происходит?

      Тея крепко тряхнула мою руку.

      – Приятно познакомиться, Джим.

      Рита прочистила горло.

      – Вы, должно быть, наш новый санитар?

      – Начинаю в понедельник.

      – Я Рита Сото. – Ее улыбка была теплой. – Добро пожаловать в «Голубой хребет». – Она хмуро кивнула на пустую стойку. – Вижу, Джулс еще на перекуре. Спасибо, что составили компанию мисс Хьюз.

      – Конечно, – сказал я, не в силах больше смотреть на Тею; мои глаза болели. – Я лучше пойду.

      – Пока, Джим, – крикнула мне вслед Тея. – Мы еще когда-нибудь увидимся?

      Я остановился. Это был именно тот вопрос, который я был готов ей задать.

      «Вот ты и получил свой ответ, дубина, – захихикала Дорис в моей голове. – Ты будешь видеть ее каждый день».

      Каждый. День.

      Глава 2

      Джим

      Я провел выходные в арендованном грузовике, отмотав три часа между моей маленькой дерьмовой квартирой в Ричмонде и дерьмовым маленьким домом, который я снял на Бунс-Милл. После успешного собеседования в санатории Джордж Хамметт – мой новый арендодатель – практически бросил мне ключи из кабины своего грузовика, а затем побыстрее смылся, пока я не передумал.

      Ему не о чем было беспокоиться. Мне много не надо. Дом был изрядно потрепан, но вполне годился для жизни. За два дня распаковки и уборки мне удалось не думать о Тее Хьюз в общей сложности целых восемь минут.

      Твою мать. Она резидент.

      Резидент.

      Глупо было с моей стороны этого не увидеть. Следовало присмотреться внимательнее.

      Какой у нее диагноз?

      Может, что-то незначительное.

      Может быть, она поправлялась…

      Затем слова Алонзо прогремели в моей голове: все страдают от неизлечимого повреждения головного мозга. Наша работа – помочь им приспособиться к их новой реальности.

      Тея Хьюз не выздоравливала и не собиралась поправляться, и я тоже должен был к этому приспособиться. Она – резидент санатория.