Очень странные Щеппы. Сэмюэл Дж. Хэлпин

Кринк шагнула за прилавок с гигантским рулоном неоново-голубой ткани на плече и шипящим утюгом в руке. Полотно было красиво обёрнуто вокруг картонного цилиндра, слегка погнутого на одном конце.

      – Да это же моя любимая покупательница, миссис Хериссон! – хрипло воскликнула она.

      – Она говорит то же самое каждому Тому, Дику и Гарри, заходящему в эту дверь, – шепнула бабушка Поппи. – Из меня такая же её любимая покупательница, как из неё – курица.

      Но всё внимание Поппи было устремлено на карандаш, торчащий на манер шляпной булавки из седых волос Элизы, которые выглядели так, словно кто-то плюхнул ей на голову только что взбитый зефирный крем. Элиза носила мятый кафтан сине-серого цвета и очки, будто сплетённые из ржавой медной проволоки. На её пальце тускло поблескивал напёрсток, пока она носилась по всему магазинчику, как загнанный эльф.

      – О! Так последняя партия ткани из фабрики Хеллиган была для вас, миссис Хериссон, – сообразила Элиза и постучала себя пальцем по лбу. – Как глупо с моей стороны. Тысяча извинений. Три рулона, я правильно понимаю?

      Бабушка кивнула.

      – Но давайте проверим на всякий случай. Прошу за мной, дорогая миссис Хериссон. Простите, так неловко…

      Опустив голову, Элиза поспешила по коридору. Бабушка и Поппи двинулись следом.

      В конце загромождённого товарами магазина находилась простая деревянная дверь. Вяло улыбаясь, Элиза открыла её маленьким ключом.

      Поппи нетерпеливо выглянула из-за бабушкиного плеча, но её ждало разочарование. В комнате было много полок, но, за исключением трёх длинных свёртков в углу, она была пуста.

      Элиза сощурилась на ярлычки.

      – Шесть ярдов усатой ноющей ткани, восемь порченной промытой норки и три вычесанной и вздыбленной чёрной пряжи.

      Ткани были упакованы в скромную сероватую бумагу, и Поппи не терпелось их увидеть.

      Вернувшись к прилавку, бабушка достала со дна своей сумки кошелёк.

      – Наличными или карточкой? – спросила Элиза.

      Бабушка протянула ей смятую бумажку, и Элиза напечатала чек. Поппи ещё никогда не слышала, чтобы кассовый аппарат производил столько шума.

      Покончив с делами, Элиза бросила на Поппи взгляд хитрых глаз.

      – Что это у тебя под рукой, моя печенюшечка?

      Поппи лишь тогда поняла, что Элиза обращается к ней.

      – Книжка, – ответила она, переступив с ноги на ногу.

      Элиза свела вместе кончики пальцев и легонько кивнула бабушке.

      – Позволено ли мне будет взглянуть на неё, солнышко?

      Поппи не хотела показывать книжку Элизе, но так как формально книжка ей не принадлежала, то неохотно протянула руку.

      Сердце Поппи без какой-то явной причины ускорило ход.

      Элиза ахнула и выхватила книжку из пальцев Поппи. Её нижняя губа задрожала.

      – Это шёлк, – прошипела она. – У этой книги переплёт из шёлка. Я уже много лет не видела ничего подобного. Это один из старых хеллиганских шелков.

      – Откуда ты знаешь? – спросила бабушка.

      У