Очень странные Щеппы. Сэмюэл Дж. Хэлпин

волосков, потому что они вдруг зашевелились.

      – Ты же не думаешь, что я в это поверю, бабушка.

      – А как ещё ты это объяснишь?

      Поппи задумалась ненадолго и рассеянно прикинула, не куснуть ли ноготь.

      – Ну, нет доказательств того, что кто-то видел привидение или заглядывал внутрь чулана ведьмы. А значит, нет доказательств, что те ткани действительно были такие особенные, разве нет?

      Бабушка улыбнулась.

      – Будь осторожна, моя кнопочка, иначе тебе грозит стать очень умной. А напряжённые раздумья закупоривают мозги не хуже, чем размягчённые овсяные хлопья забивают водосток.

      Поппи прищурилась. Бабушка протянула ей чашку.

      – Будь так добра, дорогуша, налей мне ещё чаю и принеси печенье.

      Поппи поставила чайник на плиту.

      – На чём мы остановились? Ах да! – воскликнула бабушка, отпарывая несколько чешуек от своего нынешнего творения – пары крыльев жука. – Ткани стали ещё знаменитее, город Пена процветал и рос… пока не начались странности.

      Чайник засвистел, закипев, и Поппи залила горячей водой ароматные чайные листья.

      – Один за другим, будто птицы летом, стали исчезать дети.

      Поппи поставила назад чайник и принесла бабушке чай.

      – То есть как «исчезали»? Как? Когда это произошло?

      Черчилль положил мордочку на край корзины, будто тоже слушал историю.

      – Именно так, как я и сказала: дети начали исчезать. Один здесь, другой там. Они растворялись. Я помню, мне было двадцать три, когда исчезла Вилма Норблс. Она была чемпионкой по плаванию. Каждый день перед школой плавала вверх и вниз по реке, будто тюлень, пока однажды утром не приключилось нечто странное. Всё началось с глаз Вилмы. Очень медленно, постепенно, их цвет стал блекнуть. Она и опомниться не успела, как цвет её волос тоже будто вымылся. Когда Вилма зашла в реку в последний раз, её волосы были седыми, как у старухи, хотя ей исполнилось всего десять лет. Люди, стоящие на берегу, видели, как она сделала глубокий вдох, нырнула и растворилась, как капля краски. Кто-то говорил, что её съела древняя рыба, которая, по слухам, обитала в реке Пене. Но даже я не настолько суеверна, чтобы поверить в такое.

      Поппи вежливо кивнула. Она не была уверена, стоит ли верить хитрой старой бабушке. Поппи всё-таки уже двенадцать, а в этом возрасте начинаешь всерьёз оценивать, сколько в чужих словах правды, а сколько лжи.

      – Я вижу, ты мне не веришь, но вот что я тебе скажу: с тех самых пор, очень медленно, но верно, детей в Пене становилось всё меньше.

      – Куда же они деваются? – спросила Поппи. – Когда это случилось в последний раз?

      Бабушка посмотрела на неё и ответила лишь на один из её вопросов:

      – Никто не знает. Принеси сахар, кнопка. Два кусочка.

      Поппи достала сахар, следуя бабушкиным инструкциям.

      – А что с фабрикой сейчас?

      – Она всё там же, – отпив чаю, ответила бабушка. – Стоит себе где-то в лесу за городом. В Загадочном лесу. Забытая, разрушенная и заросшая кустарником.