К западу от Октября (сборник). Рэй Брэдбери

в спину летел его хохот. Она лишь один раз остановилась на дорожке, чтобы оглянуться.

      Этот идиот переминался возле стремянки, воздев глаза к потолку. Потом он пожал плечами, махнул рукой, мол, «была-не была», и…

      Резво полез по ступенькам, как матрос по трапу.

      Вернувшись ровно через час, Клара Пек увидела, что фургон санитарной службы все так же стоит у тротуара.

      – Вот черт, – пробормотала она. – Я-то думала, он к этому времени управится. Гусь этакий, толчется в доме, дерзит…

      Она остановилась и прислушалась.

      Тишина.

      – Странно, – прошептала она и окликнула: – Мистер Тиммонс!

      Тут Клара Пек опомнилась – до незапертой двери оставалось не менее двадцати шагов, она приблизилась к порогу.

      – Есть кто живой?

      В прихожей ее встретила тишина, точь-в-точь как прежде, когда мыши еще не превратились в крыс, а крысы не переросли в здоровенных тварей, что водили хороводы на верхней палубе. Только вдохни такую тишину – она и задушить может.

      Клара Пек задрала голову и остановилась у подножия лестницы, прижав к груди пакет с продуктами, словно безжизненного младенца.

      – Мистер Тиммонс!..

      Но в ответ не услышала ни звука.

      На лестничной площадке сиротливо стояла стремянка. Дверца в потолке оказалась закрытой.

      – Ну, значит, его там нет! – подумала она. – Не мог же он запереться изнутри. Вот прохиндей – наверняка улизнул.

      Сощурившись, она еще раз выглянула на улицу, где под ярким полуденным солнцем томился его фургон.

      – Скорее всего, не смог мотор завести. Пошел за подмогой.

      Она забросила покупки на кухню и впервые за долгие годы ни с того ни с сего зажгла сигарету. Выкурила, зажгла вторую и только после этого, грохоча кастрюлями и нарочито постукивая консервным ножом, принялась готовить обед.

      Дом прислушивался, но не отвечал.

      К двум часам тишина стала густой, словно запах мастики.

      – Служба «Крысолов», – сказала она вслух и набрала номер.

      Через полчаса начальник службы собственной персоной прикатил на мотоцикле, чтобы отогнать брошенный фургон. Приподняв фуражку, он вошел в дом, перекинулся парой слов с Кларой Пек, осмотрел пустые комнаты и прислушался к тягостному молчанию.

      – Ничего страшного, мэм, – изрек он, хотя и не сразу. – Чарли в последнее время стал выпивать. Завтра появится – сразу его уволю. А чем он у вас занимался?

      Его взгляд скользнул вверх по лестнице, туда, где на площадке оставалась стремянка.

      – Да так, – быстро нашлась Клара Пек, – проверял помещения.

      – Завтра я сам приду, – пообещал начальник.

      Как только он уехал, Клара Пек поднялась на площадку, внимательно оглядела чердачную дверцу и шепотом произнесла:

      – А ведь этот тоже тебя не заметил.

      Над головой не скрипнула ни одна балка, не пробежала ни одна мышь.

      Клара стояла как истукан, а солнечный свет, льющийся в открытую дверь, уже падал косыми лучами.

      Зачем, пытала она себя, зачем я солгала?

      Но ведь дверь-то закрыта?

      Сама