Кого-то надо убить. Сергей Юрьевич Борисов

Чья-то глупая шутка. Вы поняли?

      – Понял, понял, – закивал директор.

      * * *

      Куклу уложили в проходе. «Уазик» затрясло на колдобинах, и Путилин подсунул под восковую голову свой сверкающий глянцем ботинок.

      – Вещь хрупкая, расколется, – объяснил он, будто стесняясь своего поступка. – Обидно будет, если такая красота пропадет. Ну что, Максим, плакала твоя версия с разборками?

      Никитин кивнул:

      – Плакала. Тут психопат поработал! Нормальному человеку такое не учудить. Хотя… Есть еще одно соображение.

      – А именно? – поощрил судмедэксперт.

      – Предположим, некий гениальный скульптор оскорблен возмутительным невниманием публики к своей персоне. Надо как-то пробудить интерес. Вот он и подвесил свое творение. Журналисты, конечно, все разнюхают, распишут. Тут-то он и появляется из-за кулис. Под бурные и продолжительные аплодисменты.

      – А отпечатки в кабине? – напомнил Игорь. – Зачем их стирать?

      – В игрушки играет, – отмахнулся Максим. – Хранит инкогнито. До поры. Детективов начитался.

      Путилин пододвинул удобнее ногу, на которой покоилась голова куклы, и обратился к Кочергину:

      – Вы-то что думаете, Михаил Митрофанович?

      – Я не думаю, – сказал следователь после паузы и улыбнулся. – Я слушаю. Чтобы потом присвоить чужую славу.

      – Или получить по шапке при неудаче, – заметил эксперт.

      – Бывает и так. Издержки должности.

      Путилин засмеялся.

      – О чем разговор? Почему смех? – над спинками сидений качались помятое лицо кинолога и сонная собачья морда. – Ой, кто это? – Кинолог показывал на проход между креслами.

      * * *

      Больше в этот день происшествий, требовавших выезда следственной бригады, не случилось.

      Кочергин сидел в своем кабинете, пил чай, рассеянно смотрел на девственно чистый рабочий стол – ни бумажки, ни пылинки, – и ждал начальственного вызова. В том, что такой вызов последует, следователь не сомневался. Он не сомневался даже в том, что Николай Иванович Приходько ради разговора с ним примчится на работу с утра пораньше.

      Зазвонил телефон.

      – Товарищ Кочергин, зайдите к Николаю Ивановичу.

      Следователь допил чай и отправился к Приходько.

      В «предбаннике» секретарша, прервав утренний макияж, язвительно заметила:

      – А вы не торопитесь.

      – На будущее, – сказал следователь, – не забывайте здороваться. Вежливость красит женщину.

      Сквозь пудру на щеках секретарши проступил румянец. Он ее не красил.

      – Что скажешь? – спросил Приходько, лишь только следователь ступил в кабинет.

      – А что сказать? Кукла и кукла.

      – Какая еще кукла?

      Кочергин удивленно посмотрел на начальника:

      – А вы, собственно, о чем?

      – Это ты о чем?! Я тебя спрашиваю, ты дела сдаешь?

      – Да уж сдал. Почти.

      – А что с Поликарповым решил?

      – Так это суду решать. Документы я подготовил, завтра передам. Пару лет, я думаю, придется посидеть вьюноше.

      – Ты