Мальчик со шпагой. Владислав Крапивин

из-за него остался…

      – Вам надо было ехать, – проговорил Серёжа. – Я виноват, вот и сидел бы здесь. А теперь вы из-за меня застряли.

      – Ну, брат, что за чепуху ты говоришь, – недовольно произнес Алексей Борисович.

      Серёжа виновато помолчал и спросил:

      – А что теперь делать?

      – Ну, что делать… Сначала намордник. Потом еще раз сыграем в морской бой. Через полтора часа, насколько я помню, должен еще поезд быть… Только вот есть хочется. А? Что за станция, даже завалящий бутерброд купить негде. Прямо хоть ремень жевать начинай. У тебя кожаный?

      Серёжа улыбнулся все еще виновато.

      – Кожаный. Только его жевать нельзя. Из чего тогда намордник делать?

      – А может быть, от моего аппарата возьмем ремешок для намордника? У меня в портфеле фотоаппарат. Жалко, конечно, но… с тебя же штаны свалятся, если ты ремень снимешь.

      – Нет, что вы, не надо от аппарата! – даже испугался Серёжа. – Да пусть они свалятся, у меня другие есть. А эти я под мышкой понесу, раз они в чемодан не влазят.

      – Попробуем в мой портфель затолкать, – решил Алексей Борисович.

      Они вернулись к скамейке. Алексей Борисович забрал у Серёжи ремень, моток проволоки и ножик. Он сказал, что никогда в жизни не делал намордников и хочет попробовать. Подозвал Нока и стал обмерять ему морду. Нок мотал головой и дергал ушами. Попробовал даже улизнуть, но Алексей Борисович ухватил его за ошейник.

      – Стой спокойно ты, беспризорник… Никакой культуры в тебе, никакого воспитания. Вот нацепим намордник, сразу почувствуешь, что такое дисциплина.

      Серёжа переоделся, вместо брюк надел синие шорты от пионерской формы, а заодно сменил рубашку, которую помял и перемазал, когда возился с Ноком. В коротких штанах и белой футболке он сделался тоньше и словно повыше ростом. И стал похож немного на того мальчика с жеребенком. Особенно когда подошел к Ноку и взял его за шею. Правда, Нок совсем не был похож на изящного жеребенка.

      – Отпусти его, пусть побегает, – сказал Алексей Борисович. – Может быть, он себе что-нибудь съестное отыщет.

      Серёжа отпустил. Нок отошел, но искать ничего не стал, а сел и с укоризной поглядел на Серёжу: «Эх ты, хозяин. Взял, а не кормишь».

      Подошел старичок в красной фуражке, дежурный по станции. Спросил с интересом:

      – Что это вы, граждане пассажиры, не уехали? Понравилось, видать, у нас?

      – Да вот так получилось. Из-за этого пассажира. – Алексей Борисович кивнул на Нока.

      Тот сидел в трех шагах и чесался с такой силой, что от него разлетался ветер.

      – Не пустили без намордника, – объяснил Серёжа.

      – Правило такое существует, – сказал старичок сочувственно. – А вообще-то как повезет. На кого, значит, наткнешься. Когда пустят, а когда нет… А сейчас, я думаю, для вас, граждане, самый правильный выход – это шагать до тракта да ловить попутку до города. Ежели только вы, конечно, ночевать не расположены.

      – Это почему же ночевать? – встревожился Алексей Борисович. – А поезд?

      – А какой же поезд, милый ты мой? Сегодня поездов в ту сторону больше не будет.

      – Как