Второй город. Дмитрий Кононов

был здесь с ирландцами два дня назад, собеседование оказалось скучным, а значит, успешным. Но потом выяснилось, что ирландцы забыли подписать какие-то типовые заявления, и сейчас Ольга Викторовна диктовала Лидии Борисовне стандартный текст, под которым Брайан и Мэри должны расписаться.

      – …министерство образования Омской области, – медленно повторила чиновница, равнодушно глядя на панораму города за окном.

      – Министерство образования и науки или просто образования? – переспросила Лидия Борисовна.

      Носова устало взглянула на нее:

      – Образования, образования, – сказала она с легким раздражением. – Науки у нас нет.

      Украдкой выпитый цитрамон понемногу действовал, Сережа сидел на стуле прямо, с любезным видом готового ко всему переводчика, но мысли его бродили далеко. Хорошо там, где нас нет. Они приезжают сюда, думал он, как раз оттуда, из волшебной страны зеленых холмов и яблочных туманов, жители изумрудного острова в оправе морей. У этой пары фамилия Бэннон, а до них были О’Ши – вот уж точно говорящая фамилия, пробы ставить негде. Малый народец. Все, до единого, невысокие, коренастые, уютные, осенью и зимой в кардиганах с деревянными пуговицами. А порой бывают семьи с западного побережья, там нет уже ничего, конец известного нам мира, там только океан, и можно сесть на лодку и отправиться на запад, и попасть в земли бессмертных, и остаться там навсегда. Эти западные ирландцы свободно говорят по-гэльски, странный язык, словно камыш шелестит, или какая-то лесная птица. Свиристели. В ирландских народных сказках феи крадут детей из колыбелей, и горе безутешной матери, у которой неблагие отняли родную кровь. Феи не вредят похищенным младенцам, они уносят их в холмы, за непроницаемую для простецов завесу и там растят и воспитывают, обращая в себе подобных. Учат резать руны по красному клену, собирать ночные цветы на тайных полянах, петь о древних племенах и славных битвах и не бояться ничего, кроме холодного железа – творения рук людских.

      – Пусть они проставят дату, ниже подпись и имя разборчиво, – велела Ольга Викторовна. – Сергей, переведите.

      Освободившись от наваждения, Сережа торопливо заговорил по-английски. Брайан и Мэри слушали, и зеленое море отражалось в их внимательных глазах под одноразовыми контактными линзами.

      Наконец, все было улажено. На улице Лидия Борисовна обратилась к ирландцам:

      – Ай визит ю ивнинг. Хэв э найс тайм, окей?

      Бэнноны поулыбались в ответ, прощаясь с ней, затем устроились на заднем сидении, можно ехать. Коля вопросительно посмотрел на Сережу:

      – Ну что, командуй, Серега, куда едем?

      – Начнем с Крестовоздвиженского собора.

      – Это где такой? – сдвинул брови водитель.

      – Церковь на Тарской, знаете?

      – А, ну так бы сразу и сказал. По Орджоникидзе поедем, на Герцена только в пробках стоять.

      Миновав несколько перекрестков, свернули на тенистую улицу Рабиновича, справа и слева среди раскидистых