На что способна умница. Салли Николс

в кепке возбужденно и зло. – Крысы вонючие! Да что они себе думают?

      Из-за занавеса появилась мисс Панкхёрст. Она оказалась моложе, чем ожидала Мэй, с длинным, некрасивым, довольно меланхоличным лицом. Ведь всего неделю назад она голодала, вспомнила Мэй. Филеры бросились к ней. В зале закричали:

      – Прыгайте!

      – Прыгайте!

      – Мисс Панкхёрст, прыгайте!

      Мисс Панкхёрст прыгнула – со сцены в зал, где толпа подхватила ее. Женщины разразились криками. Полицейские кинулись за ней в толпу. Они начали проталкиваться между обступивших их женщин, но те толкались в ответ. Мисс Панкхёрст несла толпа – или уже не ее? Да, другую женщину в ее шляпке. А куда делась она сама? Мэй озадачилась и развеселилась. Полицейские пробивали себе дорогу в толпе воинствующих суфражисток, которые азартно давали им сдачи кулаками, тростями и кусками веревки с толстыми узлами: Мэй знала, что это самодельное оружие называется «субботний вечер».

      Мама схватила ее за руку.

      – С тобой все хорошо? – задыхаясь, спросила она.

      Мэй кивнула.

      – Так здорово! – заявила она, но миссис Торнтон, похоже, была иного мнения.

      – Надо уходить! – крикнула она, но Мэй понятия не имела как и куда. Их плотно окружали со всех сторон, самой яростной была давка у двери, в которую по-прежнему ломились полицейские. Мэй толкали и теснили плечами, локтями и ногами. Какая-то женщина налетела на нее, отпихнула прямо на девчонку в кепке. Ближе к двери полицейский схватил подвернувшийся стул и, к ужасу Мэй, разбил его о голову женщины, которая преграждала ему путь. В ход уже пошли трости-дубинки. Еще один полицейский схватил женщину за воротник и отшвырнул в сторону. Суфражистки с яростными воплями накинулись на него.

      – Ты же говорила, что нас не тронут! – возмущенно закричала миссис Торнтон на девчонку в кепке.

      Та не слушала, смотрела на женщину, которая, стоя на стуле, напряженно вглядывалась в окно.

      – Купальню окружили! – крикнула она. – У них подкрепление!

      Еще одна женщина с воплем пробилась сквозь толпу. Другие подсадили ее, она подтянулась и добралась до окна. В руке она держала огнетушитель, который, господи помилуй, выставила в окно и направила на людей за ним. Ударила тугая струя, раздались визг, крики, конское ржание. Мэй услышала, как снаружи люди с бранью отхлынули от окон купальни. Суфражистки с ликующими возгласами ринулись к двери, выбили ее и ввязались в драку.

      Миссис Торнтон в ужасе выкрикивала имя дочери, но Мэй отнесло в сторону людским потоком вместе с девочкой в кепке. Несмотря на панику, в глубине души она ощущала радостный трепет.

      – Зачем они рвутся наружу? – крикнула она, пересиливая оглушительный шум. – Неужели им не страшно?

      – Еще чего! – презрительно откликнулась девчонка. – Мисс Панкхёрст надо же как-то выбраться отсюда, верно?

      Она покрепче схватила свою трость, и на краткий миг в вихре чувств, далеких от пацифизма, Мэй пожалела, что при ней нет оружия, чтобы отбиваться от полицейских, помогая сбежать мисс Панкхёрст.

      Массовая драка у дверей продолжалась. Мэй отбросили