Чёрные вдовы. Владимир Волкович

любовник в больнице, женщина осталась одна и безумно рада свободе, – рассуждал барон. – Но, как каждая женщина, она считает, что рядом должен быть достойный её мужчина. Осталось совсем немногое – убедить её, что таким мужчиной может быть только он – барон Владимир Александрович Сталь фон Гольштейн».

      Вскоре Тарновская получила записку:

      «Милейшая Мария Николаевна! В эту трудную для Вас минуту я готов, как мужчина, неравнодушный к Вам, подставить своё плечо, дабы защитить такую нежную и хрупкую женщину от свалившихся на неё несчастий. Прикажите, и я у Ваших ног. Разрешите навестить Вас в то время, которое Вы укажете? Ваш Владимир».

      – Ха-ха-ха, – смеялась Мария, – ах, какая трудная минута!

      «Ну вот и мужчина сыскался, надо узнать, что за гусь, – соображала она. – Это не Боржевский, денежки у него должны водиться».

      Вызнав, что барон женат, но с женой не живёт, однако имеет миллионное состояние, Тарновская написала ответную записку:

      «Приезжайте, мой друг, десятого к обеду, в два часа пополудни».

      Мария приняла барона благосклонно. Обед прошёл весело, много шутили и смеялись, потом разговаривали в одной из комнат, обильно запивая беседу вином. Постепенно от поцелуев женских рук гость перешёл к поцелуям других частей тела. Мария не возражала, только иногда восклицала:

      – Ах, какой вы проказник, барон.

      – Я люблю вас, Мари… я схожу с ума… я вас так хочу! – несвязно бормотал Владимир, путаясь в женских застёжках.

      – Ну иди же ко мне, – шепнула Мария, когда с одеждой было покончено, – ну что же ты?

      – Сейчас, сейчас, дорогая, – нервно отвечал барон, – понимаешь, у меня бывает не совсем хорошо, слишком долго ждал…

      – Да, да, понимаю, – с плохо скрываемой насмешкой отвечала Мария.

      Гость ушёл из гостеприимного дома лишь утром.

      С этого дня барон стал появляться в доме каждый день, а частенько оставался и на ночь. Мария умела завести мужчину, даже если у него и не всегда получалось, и это делало его сексуальным рабом женщины.

      – Мне надо отвезти детей в полтавское имение родителей, – как-то обратилась Мария к Владимиру, – сейчас зима, я хочу тебя попросить помочь.

      – Конечно, конечно, моя дорогая, я сделаю всё, что ты ни попросишь. А помочь тебе с детьми просто мой долг.

      Прощаясь со слугами перед отъездом, она говорила:

      – Представляешь, Настя, как будет здорово, если мне удастся барина в Сибирь упечь, вот заживём!

      Ещё по дороге в имение барон предложил любовнице съездить в Крым.

      – Мы там не замёрзнем?

      – Нет, там зимой бывает сказочно, таинственно и романтично. Целый месяц будем вдвоём гулять и развлекаться. Ялта – город, лежащий у моря и шагающий в горы.

      – Хорошо, я согласна. Но как же твоя жена?

      – Я с ней уже не живу. Но для твоего успокоения разведусь официально.

* * *

      1 января 1904 года Стефана Здиславовича Боржевского успешно прооперировали в Варшаве и предложили отправиться на лечение в Ялту. Туда же приехала Тарновская в сопровождении барона Владимира