Охотница. Сисела Линдблум

восемь единиц.

      – Юнас… – Жанетт пытается говорить дружелюбно. – Юнас, мне нужно время. Я так обижена на тебя, понимаешь?

      – Нет, не понимаю. – Он прикрывает рукой глаза. В них опять начинается жжение.

      – Я чувствую, что все рушится, – шепчет он. – Это ведь не так, Жанетт?

      Оба молчат.

      – Не надо было путаться с какой-то девкой в Висбю. Не надо было.

      – Фу, черт, да не было этого! – орет Юнас в трубку и бьет кулаком по каменной стене. Взглянув на Микаэля, он вновь понижает голос. – Не изменял я, сколько раз повторять, – шепчет он.

      Телефон-автомат дает сигнал: вставьте новую карту.

      – Я приду домой вечером.

      – Нет, ты не посмеешь!

      Разговор обрывается. Юнас стоит секунд пять не двигаясь, затем вешает трубку. Делает несколько шагов в сторону дивана, встречается взглядом с Микаэлем.

      – Я сейчас, только кофе возьму.

      Впервые в его личных делах происходит что-то, о чем он не рассказывает Микаэлю. И не собирается рассказывать.

      – Ну, все в порядке? – спрашивает Микаэль, когда Юнас подходит к столику у дивана.

      – Да, – отвечает Юнас коротко.

      – Как Жанетт?

      – Хорошо. Мне надо уехать через двадцать минут.

      Микаэль пристально смотрит на Юнаса.

      Чертов психолог, твои карие глаза источают тепло и понимание, думает Юнас, но тебе не удастся на сей раз вытянуть из меня что-либо.

      – Юнас. – Микаэль чуть наклоняется вперед. – Ты обдумал ту нашу тему, в Висбю?

      На Юнаса находит столбняк.

      – Что?

      – То, что мы с тобой обсуждали в Висбю?

      – Нет, – говорит он, – а что мы обсуждали в Висбю?

      Микаэль откидывается на спинку дивана, лицо его вдруг мрачнеет. Он вздыхает.

      – Ты что, не знаешь, о чем мы говорили? Да брось. Сожалею, но я больше так не могу. Я только и делаю, что занимаюсь организационной рутиной, веду записи, выстраиваю графики встреч, мы больше не работаем вместе, я чувствую себя не компаньоном, а твоим секретарем.

      Этот надменный тон лишает Юнаса дара речи. После одиннадцати лет совместной работы Микаэль вдруг говорит с ним, будто с ребенком. Юнас совсем не помнит, что у них был подобный разговор, но вспыхнуло в памяти все пережитое унижение. Действительно тогда вечером в Висбю, в баре отеля, Микаэль завел речь о сотрудничестве, а потом этот добропорядочный муж заметил, видимо, как Юнас ведет наверх в номер женщину. Подобного никогда раньше не бывало. Похоже, поэтому и Микаэль и Жанетт поняли все превратно.

      Что за день, сплошные неприятности, проносится в голове Юнаса, пока он пытается справиться с приступом бешенства и утихомирить раздраженного компаньона.

      – Микке. – Теперь он с задушевным и тошнотворно приятным видом наклоняется вперед к Микаэлю: – Я сказал тебе еще в Висбю и повторяю сейчас. Ты прав. Необходимо перераспределить наши обязанности. Я готов отдать тебе часть своего гонорара – в качестве компенсации за прежние переработки.

      – Нет, – говорит Микаэль, и он долго молчит. – Я принял решение, – продолжает он после