Первый иерусалимский дневник. Второй иерусалимский дневник. Игорь Губерман

блаженствует в рассеянье.

      70

      Земля моих великих праотцов

      полна умов нешибкого пошиба,

      и я среди галдящих мудрецов

      молчу, как фаршированная рыба.

      71

      В мире много идей и затей,

      но вовек не случится в истории,

      чтоб мужчины рожали детей,

      а евреи друг с другом не спорили.

      72

      В мире лишь еврею одному

      часто удается так пожить,

      чтоб не есть свинину самому

      и свинью другому подложить.

      73

      Мир наполнили толпы людей,

      перенесших дыханье чумы,

      инвалиды высоких идей,

      зараженные духом тюрьмы.

      74

      Слились две несовместные натуры

      под покровом израильской кровли —

      инвалиды российской культуры

      с партизанами русской торговли.

      75

      За мудрость, растворенную в народе,

      за пластику житейских поворотов

      евреи платят матери-природе

      обилием кромешных идиотов.

      76

      Душу наблюдениями грея,

      начал разбираться в нашем вкусе я:

      жанровая родина еврея —

      всюду, где торговля и дискуссия.

      77

      Я счастлив, что жив и неистов

      тяжелый моральный урод —

      мой пакостный, шустрый, корыстный,

      настырно живучий народ.

      78

      Еврей не каждый виноват,

      что он еврей на белом свете,

      но у него возможен брат,

      а за него еврей в ответе.

      79

      Евреев тянет все подвигать

      и улучшению подвергнуть,

      и надо вовремя их выгнать,

      чтоб неприятностей избегнуть.

      80

      Не терпит еврейская страстность

      елейного меда растления:

      еврею вредна безопасность,

      покой и любовь населения.

      81

      Как ни скрывался в чуждой вере,

      у всех народов и времен

      еврей заочно к высшей мере

      всегда бывал приговорен.

      82

      Особенный знак на себе мы несем,

      всевластной руки своеволие,

      поскольку евреи виновны во всем,

      а в чем не виновны – тем более.

      83

      Под пятой у любой системы —

      очень важно заметить это —

      возводили мы сами стены

      наших тесных и гиблых гетто.

      84

      Нельзя, когда в душе разброд,

      чтоб дух темнел и чах;

      не должен быть уныл народ,

      который жгли в печах.

      85

      Евреи знали унижение

      под игом тьмы поработителей,

      но, потерпевши поражение,

      переживали победителей.

      86

      Пустившись по белому свету,

      готовый к любой неизвестности,

      еврей заселяет планету,

      меняясь по образу местности.

      87

      Спеша кто куда из-под бешеной власти,

      евреи разъехались круто,

      чем очень и очень довольны. А счастье —

      оно