Римские игры. Юрий Григ

А с Парисом, это был навет. Зря ты приказал казнить бедного мальчика.

      – И ты не веришь! Никому нельзя верить, Луций! Все предали своего императора! – пожаловался царственный параноик, которому с недавних пор повсюду стали мерещиться заговоры.

      – Я отдам за тебя жизнь не раздумывая, Государь наш и Бог! – поспешил отвести от себя подозрения Луций.

      Хитрый слуга благоразумно назвал императора по титулу, который тот присвоил себе сам в специальной булле. Его слова, судя по всему, немного успокоили императора и он, поверивший в то, во что хотел верить, продолжил:

      – Я тебе еще не все рассказал о своем сне. Слушай же… Еще я видел ворона, который каркал с крыши храма на Тарпейской скале. Это хороший знак?

      – Несомненно, хороший, – успокоил его Луций.

      – А на прошлой неделе мне приснилось, что на спине у меня вырос золотой горб. Что бы это значило? Где мои астрологи, где все эти ясновидящие, толкователи снов?!

      – Государь запамятовал, что недавно уже поведал мне этот сон. И приказал переговорить с авгурами.

      – Да? И что они говорят?

      – Они утверждают, что золотой горб означает процветание и достаток в государстве.

      – А меч с сапфиром?

      – Я еще не успел спросить их об этом, император! Ты же рассказал мне о мече с сапфиром только что, – осторожно возразил Луций.

      – Ах да… Так что же думаешь ты?

      – Эта аллегория мне не совсем понятна, государь.

      – А правда ли, что Домиция спуталась с этим Стефаном, управляющим матушки?

      – Я тебе говорил не раз, что все это досужие сплетни и наговоры.

      – Не успокаивай меня, Я чувствую, меня скоро убьют…Ты помнишь ту старуху?

      – Сибилла, государь… Ее звали Сибилла, – смиренно опустив голову, напомнил Луций. Ему уже порядком надоело рассеивать навязчивые бредни императора.

      – И она тоже, как когда-то халдеи, предсказала, что меня зарежут мечом. Зря я ее не казнил… Не понимаю, что меня остановило? Старуха сказала тогда: Остерегайся того, кого приблизил.

      Он нервно забегал по комнате, потом, резко остановившись, вперил взор в Луция и сказал:

      – Не доверяю преторианцам. И особенно их начальникам Секунду и Норбану. Не забывай, Луций, для чего я создал твою службу… теперь ты отвечаешь за мою жизнь.

      – Я помню, государь. Хм… Мне кажется, старуха права… Не следует слепо доверять тому, кому сам вложил меч в руки. Он иногда способен обернуться против тебя самого.

      – Будь осторожен с ними. Я полагаюсь на тебя, мой преданный слуга.

      В голосе Домициана послышались заигрывающие нотки могущественного человека, шестым чувством почуявшего витающий в воздухе запах предательства. Задрав лицо к потолку, он погрозил кому-то воображаемому. Потом пожаловался на сильную головную боль и удалился в свою опочивальню, где рабы поджидали его с мазями и бальзамами. Но он прогнал всех и бросился на простыни.

      Нестерпимо чесались обе ноги ниже колен.

      Проклятая экзема не давала