Однажды ночью в Лас-Вегасе. Люси Гордон

профессиональных фотографов, но Эстел, как она всегда называла свою мать, попросила ее сделать несколько душевных семейных снимков.

      Петра последний раз взглянула на себя в зеркало и нахмурилась. Как сказал Никатор, она выглядела восхитительно, но дочь Эстел не должна была так выглядеть сегодня. Только невеста должна быть в центре всеобщего внимания.

      – Что-нибудь немного более сдержанное, я думаю, – пробормотала Петра.

      Она выбрала более темное, более скромное платье. Потом забрала свои роскошные волосы в строгий пучок и снова внимательно посмотрела на себя:

      – Уже лучше. Теперь никто и не посмотрит на меня.

      Невеста уже поселилась в большом особняке и теперь занимала апартаменты, предназначенные для хозяйки дома. Петра заторопилась, чтобы сказать ей последние напутственные слова перед началом церемонии.

      И тут все пошло наперекосяк.

      Эстел вскрикнула, увидев дочь:

      – Дорогая, как тебе пришло в голову одеться так? Ты похожа на гувернантку Викторианской эпохи.

      Петра, привыкшая к бесцеремонности своей матери, не посчитала это оскорблением.

      – Я решила одеться попроще. Это на тебя все будут смотреть, а ты выглядишь совершенно потрясающе. Ты будешь самой красивой невестой всех времен!

      – Но люди знают, что ты моя дочь, – простонала Эстел. – Если ты будешь выглядеть женщиной среднего возраста, что скажут обо мне?

      – Может, тебе сделать вид, что я не твоя дочь? – сострила Петра.

      – Не шути так. Ты должна выглядеть юной и наивной. Подумай о моем имидже!

      – Извини. Мне пойти переодеться?

      – Да, только быстро. И распусти волосы.

      – Хорошо. Я переоденусь. Приятного дня!

      Выйдя из комнаты, Петра улыбнулась. Слава богу, что ей было присуще чувство юмора.

      Вернувшись к себе, она снова переоделась. Опять в то элегантное голубое шелковое платье, в котором была раньше, и распустила волосы, которые роскошной волной упали ей на плечи. Потом она спустилась вниз, где уже собирались гости. Петра здоровалась со всеми, улыбалась и говорила нужные слова, но мыслями была далеко... Она пристально разглядывала мужчин, пытаясь увидеть Лисандроса Димитриу.

      То короткое время, которое они провели вместе много лет назад, теперь казалось ей каким-то сном, но она всегда интересовалась Лисандросом. Следила за его карьерой, насколько могла, ловила редкие детали его жизни, просачивающиеся наружу. Он не был женат и с тех пор, как после смерти своего отца стал главой Судостроительной компании Димитриу, жил один. Это было все, что дозволено знать миру.

      Время от времени Петре попадался на глаза какой-нибудь снимок, на котором она узнавала того человека, которого встретила в Лас-Вегасе. На этих снимках лицо его выглядело грозным, но в ее памяти всплывало другое лицо – лицо наивного, лишившегося иллюзий, молодого влюбленного человека, простонавшего: «Я считал, что могу доверять ей», словно это было самое большое преступление в мире.

      Недавние снимки показывали мужчину, рано ставшего суровым. Было трудно поверить, что это тот самый человек,