Горячее сердце стужи. Евгения Мэйз

за… что мир в их руках только потому, что в их собственности числится маленькая нефтяная скважина или золотой рудник. От таких можно ждать неприятностей даже если на небе светит солнце, а по зеленой поляне скачут милые зайчики и ничто не предвещает беды.

      – Ваша светлость, – поприветствовала Тель старого знакомца. – Доброе утро.

      – Доброе-доброе, – поспешил откликнуться Борре, отвел взгляд и поспешил за высокомерным отродьем.

      Ануш Борре едва ли обратил на нее внимание из-за вновь ударившего по голове капюшона. Этель сжалилась над горе-магом. Нет. Маг он был преотличный, бывший темный, к тому же медиум. Отчего он не пытался утихомирить стихию Этель не знала, но все же решилась помочь ему: сдержала ветер и направила его в другую сторону, прямо вдоль толстых стен замка.

      – Буф!

      Этель не прошла и десяти шагов, как услышала этот приглушенный звук, обернулась и рассмеялась. Выражение «пыльным мешком из-за угла» только что воплотилось в жизнь на этих двух несчастных.

      – Буф! Буф!

      – В бездну! – ругнулся спутник ректора.

      – Буф!

      Благородное отродье и не мог понять, что к чему. Что вдруг случилось с матрасами, что они вдруг решили напасть на них? Ватные и пружинные, перьевые и соломенные, наполненные травами и опилками они продолжали падать и падать прямо из портала, расположенного в потолке арки. Какие-то из них лопнули, засыпали двух мужчин пылью, опилками и перьями.

      – Что происходит?! – кричал Борре, фыркая и часто-часто взмахивая руками. – Найде!.. Найде!

      Этель знала, что именно кричит ректор, но не могла остановиться, заходясь во все новом и новом приступе смеха.

      – Ой! Я не могу!..

      Матрасы поднимались на узкие части, наступали на двух, несомненно, могущественных, влиятельных и уважаемых лордов, сгибались и пытались ударить их в лоб. Застигнутые врасплох мужчины отскакивали от текстильных обидчиков, сталкивались друг с другом, взмахивали руками, выпускали серебристые и черные искры магии, не переставали орать, выкрикивая не то ругательства, не то слова заклинаний на неведомых ей языках.

      – Найде! Найде!

      Вдобавок к матрасам опилкам и перьям сверху стала литься какая-то гадость по запаху, напомнившая то ли мед, то ли сироп, приклеила начинку из матрасов к их дубленкам и шубам, сделав из них какое-то подобие плохо ощипанных гусей в витрине псевдоэлитного магазина.

      – Найде!.. Найденова! – наконец проговорил ректор. – Прекратите! Сейчас же!

      Этель Найденова не знала, как остановить все это. Все, чтобы она не сделала в данную минуту лишь усугубило бы ситуацию. Она отличная стихийница и может заморозить этих двух или наоборот поджарить.

      – Достаточно! – наконец произнес кто-то из них.

      Все прекратилось в мгновение ока. Ветер стих. Снежинки застыли в воздухе, продолжая невероятно медленное движение и переливаясь на солнечном свету. Матрасы разлетелись по сторонам, сначала стремительно