Кутузов. Леонтий Раковский

было, что вспомнившаяся нелепая история с Потемкиным не выходила у него из головы). – Я вам не рассказывал?

      – Никак нет, ваше высочество.

      – Так слушайте. Года два-три назад, ранней весной, мы как-то засиделись с Куракиным. Говорили о непонятном, таинственном. У меня вдруг разболелась голова. Я говорю: «Пойдем, князь, пройдемся по набережной инкогнито». Вышли. Идем как в дозоре: впереди, шагах в пяти, лакей, я, за мной Куракин, а за ним, в замке, – второй лакей. Ночь лунная, тени густые, странные. Идем. Вдруг вижу, слева в нише дома – высокий человек. Завернулся в плащ, шляпу надвинул на глаза, как испанец. Чуть я поравнялся с ним, он пошел рядом. Думаю: это какой-либо гвардеец для охраны. Никак не могу вспомнить, кто бы мог это быть такой высокий: Пассек не Пассек, Гагарин не Гагарин. Думаю: какой-нибудь правофланговый солдат. Шагает, четко, но шаг тяжелый, гулкий. И чудится мне: левый бок мой стал холодеть. «Кто это?» – спрашиваю у Куракина. «Где, ваше высочество?» – «Идет слева от меня». – «Слева от вас – стена дома. Человеку не пройти. А впереди – лакей!» Я протянул руку – правда: холодная стена… Идем. Спутник не отстает. И вдруг он заговорил. Я слышу глухой голос – рот у него закрыт плащом. Наглость – он осмелился назвать меня по имени: «Павел!» Я вспылил: «Что тебе нужно?» – «Павел! Бедный Павел! Бедный князь!» Я оборачиваюсь к Куракину: «Ты слышишь?» – «Ничего не слышу». – «Кто ты?» – спрашиваю у незнакомца. «Тот, кто принимает в тебе участие». – «Чего ты хочешь?» – «Хочу предостеречь тебя». – «От чего?» – «Если желаешь умереть спокойно, живи как следует!» В это время мы подошли к большой площади у Сената. «Прощай, Павел! Ты еще увидишь меня здесь», – сказал и приподнял шляпу. И я вижу: да это мой прадед, Петр Великий! Я вскрикнул от изумления. Куракин ко мне: «Что с вами?» Я оглянулся – прадед исчез. Я ничего не ответил Куракину, а скорым шагом во дворец, Я увидел прадеда на этом месте еще раз, когда матушка поставила ему памятник… Ну что вы на это скажете, Михаил Ларионович?

      – Не следует много курить, ваше высочество, – с легкой улыбкой ответил Кутузов.

      А сам невольно вспомнил рассказы Порошина, который в детские годы Павла был его воспитателем. Порошин всегда удивлялся впечатлительности и необузданной фантазии своего воспитанника.

      Уже было совершенно темно, когда Кутузов, откланявшись, выехал из старомодной, странной Гатчины.

      Глава седьмая

      Посол России

      I

      В особливом уважении на усердную службу Вашу, многими отличными подвигами доказанную, избрали мы Вас к сему торжественному посольству.

Рескрипт Екатерины II Кутузову

      Дипломатическая кариера сколь ни плутовата, но, ей-богу, не так мудрена, как военная, ежели ее делать как надобно.

Кутузов

      Кутузов уже больше месяца жил в маленьком украинском городишке Елисаветграде: он задержался на пути в Константинополь.

      Из Петербурга Михаил Илларионович выехал в конце февраля 1793 года со свитой торжественного посольства в шестьдесят восемь персон, воинскими командами и большим