И один в поле воин. Юрий Петрович Дольд-Михайлик

барон, настоящий офицер по особым поручениям. Умеете даже угадывать вкусы своего шефа.

      Мадам Тарваль сегодня действительно превзошла самое себя. Одно блюдо сменялось другим, и к каждому подавалось особое вино. Эверс, который всегда жаловался на печень, оказался гурманом и неплохим знатоком вин. Он высоко оценил кухню мадам Тарваль и подбор вин. Кунст и Лютц вообще не могли пожаловаться на плохой аппетит, а теперь ели и пили за четверых, а Генрих все время следил, чтобы рюмки и бокалы не оставались пустыми.

      На десерт мадам Тарваль подала фрукты, коньяк и нарезанный тоненькими ломтиками сыр. Сигары уже давно лежали на столе.

      Беседа после первых же рюмок коньяка стала оживленной. Даже молчаливый оберст Кунст наконец заговорил. И, как всегда, невпопад. То, что он сказал, никак не соответствовало общему веселому настроению.

      – А вы знаете, герр генерал, что сегодня ночью на участке нашей дивизии, между населенными пунктами Сен-Жюльен и Лантерно, исчезли два офицера СС, гауптман Вайснер и лейтенант Рейхер? – спросил он с пьяной, глупой ухмылкой. – Я не доложил вам об этом раньше, чтобы не испортить настроение перед ужином.

      – То есть как это исчезли? – удивился Эверс.

      – Ночью они выехали из села Лантерно и в назначенное время должны были прибыть в Сен-Жюльен, где их ожидал герр Миллер. Ему сообщили о их выезде, и когда они не прибыли своевременно, Миллер забеспокоился и позвонил в Лантерно. Оттуда подтвердили, что офицеры давно уехали на машине. Взволновавшись еще больше, Миллер выслал им навстречу несколько мотоциклистов, но те не встретили офицеров, даже не нашли машину. На нашем же одиннадцатом пункте была объявлена тревога. На поиски офицеров бросили роту солдат, и только утром, далеко от дороги, у речки нашли опрокинутую машину, на которой выехали Вайснер и Рейхер. Их самих до сих пор не нашли. Поиски продолжаются. Я для этого выделил еще роту солдат.

      – Черт возьми, – выругался Эверс, – похоже на то, что скоро ночью мы не сможем выйти на улицу. Надо бросить на поиски больше людей. Виновных найти во что бы то ни стало. А когда найдем – то так покарать, чтоб другим не повадно было.

      Сообщение Кунста испортило настроение гостям Гольдринга.

      – Мне пора отдохнуть, господа, – взглянув на часы, Эверс поднялся.

      Он вынул из кармана бумажник, чтобы уплатить свою долю за ужин, но Генрих остановил его.

      – Ужин уже оплачен.

      – О! Даже так? – генерал не без удовольствия положил бумажник в карман. – Тогда еще раз благодарю, барон. Все было очень мило. Кунст, – обратился Эверс к начальнику штаба, – не кажется ли вам, что барон фон Гольдринг слишком уж долго носит погоны лейтенанта и обер-лейтенантские были бы ему гораздо больше к лицу?

      – Совершенно согласен с вами, герр генерал, – подтвердил оберст.

      – Тогда завтра подготовьте нужные документы.

      Генерал повернулся к Генриху:

      – А когда вы поедете в отпуск?

      – Как только помогу разыскать