И один в поле воин. Юрий Петрович Дольд-Михайлик

за двадцать до отхода поезда, когда Курт уже сносил вещи своего шефа в машину, Генрих зашел в ресторан попрощаться с хозяйкой и Моникой.

      – Я на неделю уезжаю в отпуск и хочу попрощаться с вами и мадемуазель.

      – О, это очень любезно с вашей стороны, мсье барон. Приезжайте поскорее. Мы будем ждать вас, а Монику я сейчас позову.

      Попрощавшись с Генрихом, мадам Тарваль пошла разыскивать дочь. Генрих присел к столику. Прошла минута, другая, а Моники все не было. Наконец, когда Генрих потерял надежду ее увидеть, девушка появилась.

      – Вы хотели меня видеть, мсье фон Гольдринг? – сухо спросила она.

      – К чему такая официальность? Чем я провинился перед вами, что вы не хотите даже взглянуть на меня?

      Девушка стояла, опустив глаза, бледная, хмурая.

      – Наоборот, я очень благодарна за ваш рыцарский поступок…

      – Я уезжаю в отпуск и зашел проститься с вами.

      – А вы уже попрощались с дамами, в обществе которых так бурно отметили получение новых погон и «Железного креста»?

      В подчеркнуто-равнодушном тоне, каким был задан этот вопрос, прорывались нотки горечи.

      – Моника, хорошая моя наставница, да ведь я их даже не разглядел! Как только они явились, мы с гауптманом Лютцем ушли домой.

      – Вы оправдываетесь передо мною?

      – А вы словно упрекаете меня…

      – Я упрекаю на правах учительницы, – впервые за все время улыбнулась Моника.

      – Ну, а я оправдываюсь на правах ученика. Так какие же наставления дадите вы мне на время отпуска?

      – А разве вам нужны мои наставления? Ведь вы едете к своей названой матери и… сестре. Они, верно, хорошо присмотрят за вами.

      – Почему вы запнулись перед словом «сестра»?

      – Я не представляю, как можно называть сестрой незнакомую девушку. Вы же сами говорили, что видели ее, когда были семилетним мальчиком… и потом сестрам не возят таких дорогих подарков.

      – Выходит, вы ничего не пожелаете мне?

      – Ведите себя хорошо и… возвращайтесь скорее.

      – Оба эти наказа выполню с радостью…

      Генрих крепко пожал руку Моники и быстро вышел.

      Примечания

      1

      Старое яблочное вино.